Очаровательная соседка

Ну и отлично. Осталось только придумать, как бы вынудить Джинни признаться во всем. По ее собственному желанию.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Джудит рассказывала о последнем "крестовом походе", как она называла свои феминистические компании, пока Джинни занималась ужином.

Поддерживать такой "диалог" было несложно. Всего-то и нужно время от времени вставлять "правда?", "да ты что?" и "ну надо же!" в паузах между фразами матери, когда та ждала какого-то ответа от нее. При этом собственные мысли Джинни могли уноситься далеко-далеко.

Ей это отлично удавалось. Кажется, даже слишком.

- Я рада, что ты восприняла все это с таким энтузиазмом, дочка. Я собираю комитет для проведения новой компании. Хочу, чтобы ты вошла в совет.

Что?!

- Мам, я слишком занята, чтобы работать в комитете. Моя диссертация...

- Твоя диссертация ни на йоту не изменит наш мир. С твоими генами тебе пора уже выйти на мировую арену. Сдвигать горы... - Джудит осеклась так внезапно, что мысли Джинни испарились в тот же миг вместе с мечтами о спелой клубники со сливками. Пришлось вернуться в реальность.

- И каковы же мои гены? Я имею право знать точно, кто же не пожалел себя для твоего эксперимента.

- Что за вульгарности, дочка! -" Джудит взглянула на часы на запястье и поднялась. - Пожалуй, пойду посплю. Завтра рано утром я улетаю в Брюссель. Я тебя не разбужу.

Говорила она спокойно, но на ее щеках появился едва заметный румянец, которого не было минуту назад. Вот и еще одна черта, унаследованная от матери: они обе легко краснели от волнения или смущения.

- Не было никакого эксперимента, да? девушка встала и преградила ей путь.

Секунду они стояли напротив друг друга. Потом Джудит устало опустилась обратно на стул.

- Да, дочка. Ты была зачата обычным, старым, как мир, способом. Это был порыв необузданной страсти. Мы не слишком задумывались о последствиях. Задуматься пришлось позднее.

Ошеломленная и смущенная, Джинни не сразу заговорила.

- Но зачем было скрывать, зачем притворяться?.. - Опомнившись, она сама нашла ответ:

- Да, понимаю. Разумеется, он был женат. - Молчание ее матери говорило красноречивее слов. - Ты выдумала всю эту галиматью с экспериментом, чтобы защитить его.

- Нет, Джинни. Не его. Он не эгоистичен. Совсем нет... Его жена была.., и остается инвалидом.

Прикованным к креслу. Он любил нас обеих. Но ей он был нужен больше.

Правда ударила ее по голове, словно тяжелый мешок. Джинни упала на стул, как подкошенная.

Она была потрясена.

- Сэр Джордж Беллингэм.

Выдающийся физик. Его жену сбили какие-то недоумки, угнавшие машину. Она была беременна.

У нее тогда случился выкидыш. С тех пор она парализована и передвигается только в инвалидном кресле. И она, и ее муж всегда с такой теплотой относились к Джинни. Всегда поддерживали и помогали, когда Джудит уезжала куда-нибудь с очередным "крестовым походом" по просвещению женщин.

И он ее отец?

Ну конечно. Теперь, когда Джинни узнала, все стало таким очевидным. И его жена, догадалась она, оглядываясь на прошлое, - должно быть, тоже была в курсе.

Джудит печально улыбнулась.

- На самом деле для меня это было большим карьерным шагом. В те времена радикальным феминисткам не полагалось влюбляться с первого взгляда.

- С первого взгляда?

- Наши взгляды встретились в огромном людном зале. А дальше фейерверк в голове. И электрический ток по всему телу. И впопыхах сброшенная одежда в первой подвернувшейся пустой комнате.

- Боже! Вот как. - Джинни не хотелось слишком вдумываться во все это. Даже мое имя было выдумано, чтобы выказать презрение ко всему мужскому полу, да?

- Прости меня, дочка.

Простить? Девушка посмотрела на мать.

- Я раньше никогда не слышала от тебя этого слова. Никогда не слышала, чтобы ты за что-то извинялась.

- Я осознала свою ошибку, когда возник нездоровый интерес ко мне и тебе. И сбежала. Ты никогда не поймешь, как больно и тяжело мне было отправить тебя в школу-интернат, спрятать тебя, чтобы вся история с "экспериментальным ребенком" перестала будоражить прессу. Я пыталась превратить тебя в невидимку. Но у журналистов хорошая память и бесконечное терпение. Такие вещи неотступно преследуют людей всю жизнь. Мне следовало открыть тебе правду, когда эти отвратительные статейки появились в газетах. Но Джордж сказал, что это только усугубит дело.

- Ну разумеется, что еще он мог сказать? Ой, извини. Конечно, он был прав. Ты еще любишь его? Глупый вопрос. И так ясно, что Джудит не перестала любит Джорджа. - И вы до сих пор?.. - Джинни умолкла. Ответ на этот вопрос был ей не нужен, Но Джудит все равно ответила.

- Нет. Он хотел быть частью твоей жизни. Поддерживать тебя. Но это было бы невозможно, если бы мы... - Она остановилась на полуслове и тяжело вздохнула. - Я.., мы не могли так поступить с Люси. Она была такой великодушной, понимающей, доброй... Она заслужила наше уважение. Это было то малое, что я.., мы.., могли дать ей. Прости меня, дочка.

Джинни встала и обняла мать.

- Не надо, не сожалей. Я рада, что у тебя был любимый мужчина. Пусть и совсем недолго.

***

- Джинни? Ты проснулась?