Очаровательные. Новогодье. Месть рода (СИ)

Внезапно Рия почуяла, что уже не одна. Несмотря на абсолютную тишину, за исключением мерного шума воды, она знала: в ее комнате кто-то находится. И не ошиблась. Тихо скрипнула дверь ванной, ноздри мгновенно заполонил знакомых, едкий, будто яд, запах.

— Я тебя не ждала, — равнодушно бросила она, не поднимая ресниц.

— А я надеялся на обратное, — насмешливо хмыкнули. Мужчина переместился ближе, кончики его пальцев огладили лежащую на бортике лодыжку, сжали колено, погладили кожу большим пальцем. — Чем заслужил подобную грубость?

Снежная досадливо поморщилась, повернула голову к усевшемуся на край ванны оборотню, мимолетно отметив, что на мужчине, за исключением мягких штанов, ничего нет. Лизнула нижнюю губу, с трудом оторвав взгляд от обнаженной, мощной грудной клетки со знакомой тату на правой грудине в виде чернильного ободка с неизвестными символами внутри, перевела на лицо.

— Если бы кто-то хотел меня слушать, этот вопрос не был бы задан, — холодно процедила она.

Полуулыбка на красивых губах не изменилась, а вот на дне любимых глаз мелькнули гневные искры, хватка на ноге стала стальной. Но вот мужчина усмехнулся сам себе и, поднявшись с бортика, в два счета стянул штаны, откинул их в сторону, и Рие представился вид на крепкий, слегка эрегированный член, и девушка сглотнула слюну. Очень захотелось выпить. Желательно клубничного шампанского, чтобы расслабиться, но ее сейчас, походу, и без шампанского прекрасно расслабят.

— Ну-ка, подвинься, — скомандовал Шер и, не дождавшись реакции от пары, приподнял ее под грудь и, оказавшись в воде, выпрямил сильные ноги, уложил возмущенную снежную себе на грудь. — Вот, так-то лучше, — его ладонь, мягко сжав одно из полушарий, скользнула к напряженному животу, но там не задержалась, а скользнула в развилку промежности, накрыв мощной пятерней лобок. — Внимательно слушаю, любимая, — прошептал ей на ухо, теребя белоснежные волосики у виска. — В чем я успел провиниться?

Близость пары закружила голову снежной. Мысли разбежались, дыхание участилось, особенно когда наглые пальцы скользнули ниже, потеребив горошину клитора. Рия невольно издала тихий стон и слегка раздвинула ноги, чем огненный незамедлительно воспользовался, толкнув тот самый палец в горячее нутро, оставил большой на клиторе, мягко его потирая.

— Ну же, лисичка, я тебя внимательно слушаю, — шептал он, ненавязчиво раскрывая женские бедра, в то время как уже два пальца трахали ее изнутри. — Что ты себе надумала?

— Я надумала? — прошипела сквозь сцепленные зубы Ариадна, хватая мужчину за запястье в попытке остановить, в противовес откидываясь затылком на его плечо и тихо постанывая. — Я как раз и не надумала. Поражаюсь твоей наглости.

— В чем же она проявляется? Давай, расскажи, не утаивай, — тихо смеялся он, продолжая движения и массируя нежные складки. Поправил каменный уже слегка ноющий ствол, жаждая заменить им пальцы и целиком оказаться внутри своей жаркой девочки. Однако не торопился это сделать.

— Еще раз повторяю: если бы ты меня слушал… ах, — простонала она, когда огненный не выдержал, приподнял ее за попку и все же сделал то, что хотел, ― ворвался в предначертанную одним толчком, глубоко и до упора, а затем вновь приподнял и с силой насадил.

— Если бы ты хотела, мил-р-р-ая, ты бы уже сказала. Но раз ты не хочешь говорить, то мы продолжим разговор в иной плоскости, — рычал он, вновь насаживая девушку на себя, мощно, неторопливо, надеясь выбить всю шелуху из ее умной головки.

— Ты невыносим, — процедила она, хватаясь непослушными пальцами за бортики и сама подаваясь мужчине навстречу, а после рывком перевернулась и, ухватив мужское достоинство у основания, уткнула головку во вход и медленно, очень медленно, чтобы прочувствовать всю полноту, насаживалась, неотрывно смотря в звериные глаза своей пары. — Меня, — толчок, — не устраивает, — снова приподнялась и насадилась, — что ты, зараза такая, — глубокий толчок, — не хочешь меня слышать и давишь, — приподнялась и с силой насадилась, — по поводу детей. Они и, так, млять, будут!!! — заорала снежная в его лицо и, ухватившись за плечи, резко села на нем до упора. — Хватит меня ими третировать! Хватит, Шер, — выдохнула в приоткрытые мужские губы и замерла, часто дыша.

Они смотрели друг на друга не отрываясь. Он ― пристально, задумчиво, взвешивая и переосмысливая ее слова. Она ― требовательно, но в то же время с надеждой-мольбой, такой глубокой, спрятанной, что посторонний и не заметил, но он ― да.

— То есть, именно по этой причине ты столько дней ходила мрачная, будто только родную бабушку схоронила?

— Шер, черт тебя дери!

— Драть меня не нужно…

— Р-р-р!!!

— Хорошо, хорошо, я понял, — повел лис плечами спокойно, даже равнодушно. — Ты бы сразу сказала, нашла с чего дуться, родная.

— Убью!

— Ну, все, все, я услышал, тема о щенках ― табу, — перехватил огненный ее руки и прижал к щеке, тихо смеясь. — Иди ко мне, моя грозная.