Очаровательный притворщик

– Вы, очевидно, любите принимать вызовы.

– Больше того, в этом смысл моей жизни. Ради этого я живу.

– Мне тоже это нравится. Правда, в последнее время получаешь вызовов больше, чем хотелось бы, но, если постоянно не испытывать себя, жизнь покажется очень скучной, верно?

– Есть такое мнение. – Шейн подумал, что ее родители не ошиблись с выбором имени для дочери. «Блисс» – блаженство. Поистине, эта женщина умеет находить в жизни радость и испытывать восторг от самых простых вещей. Снова он подумал, что перед ним самая нетипичная преступница из всех, с кем ему довелось сталкиваться. Потом напомнил себе, как ловко, с каким обаянием обхаживала она нужных людей в этом зале, и решил, что красотка куда хитрее, чем хочет казаться.

– Вы богаты? – последовал неожиданный вопрос. Прямота вопроса застала охотника врасплох.

– А это имеет значение? – не сразу нашелся он, не спеша взяв новый бокал шампанского. Жаль, что не пиво, подумал он, представив себе запотевшую бутылку имбирного напитка с горлышком, усеянным бусинками влаги. Да, плейбой не может позволить себе простых житейских радостей: выпить холодного пива в жаркий день, перехватить хот-дог в городском парке или половить в речке раков. Странное и не очень приятное чувство, вроде ностальгии, на миг задело в нем что-то глубоко потаенное. Но Шейн просто проигнорировал это.

– Вы кажетесь мне приятным человеком и начинаете вызывать симпатию, – пояснила Блисс. – В конце концов не каждый станет кормить первую встречную потрясающими мидиями, да еще из своей тарелки. Но у меня правило: я не вожу близкое знакомство с богачами.

– Я-то, напротив, полагал, что в вашем бизнесе просто необходимо поддерживать связи с состоятельными людьми. – Ведь не могла же ты, черт побери, сколотить состояние, таская бриллианты у бедных, подумал он. – А кстати, разве у нас завязывается близкое знакомство?

– Видите ли, я всегда стремилась разделять бизнес и удовольствие. Что же касается нашего знакомства… – смутилась она, – как знать, все может случиться. – Она поднялась и протянула ему руку. – Спасибо и до свидания, мистер Бруссар. Приятно было с вами познакомиться.

Он обхватил ее тонкую кисть обеими руками.

– Вы хотите уйти, не дождавшись десерта?

– Прошу меня извинить. – Она решительно тряхнула головой, и шапка темно-золотых кудрей упруго подскочила в такт. – Я ведь уже сказала: у меня правило.

– Но вовсе не обязательно завязывать близкие отношения.

– Да, но, понимаете ли, в этом вся и проблема… – Зеленые глаза смотрели на него с обезоруживающим простодушием. – Я ведь говорила, что напрочь лишена внутренней дисциплины. То есть, разумеется, я бываю собранной, аккуратной, когда дело касается серьезных вещей – ну, скажем, моего бизнеса, голосования на выборах или уплаты налогов, – но, к несчастью, склонна проявлять ужасающее безрассудство в личной жизни. А поскольку в данном случае, должна признаться, я обратила на вас внимание, лишь только вы появились в дверях…

– Я и не знал, что вы меня заметили.

– Очень трудно не заметить ослепительно красивого мужчину, – засмеялась она, – который вдобавок не сводит с тебя глаз.

– Это было лучшее зрелище в зале, – галантно поклонился он и бросил взгляд на Сену и речной трамвайчик, расцвеченный огнями, точно улица Бурбон-стрит в его родном Новом Орлеане. – А знаете, если вы не любовались «городом влюбленных» с реки, это значит, вы его не видели. Не устроить ли нам с вами пароходную прогулку, Блисс? – внезапно предложил он. – Толпа туристов будет выполнять роль ваших телохранителей, а я, со своей стороны, даю обещание не вынимать рук из карманов, если это поможет вам почувствовать себя в безопасности.

Ах, искуситель! Он сумел отыскать ее уязвимое место. Прогулка по реке была одним из самых больших соблазнов, какие мог предложить Париж. Блисс вспомнила, как некогда Алан, когда они были в Париже, с ходу отверг ее просьбу совершить экскурсию по Сене, назвав это туристской пошлятиной. Возможно, так оно и было, но, несмотря на обидный отказ, ей все равно очень хотелось полюбоваться городом с реки.

Блисс посмотрела на собеседника долгим, задумчивым взглядом. Действительно, она сразу почувствовала к нему интерес, с той самой минуты, как заметила его у обитой шелком стены, с той минуты, как ощутила на себе его пристальный взгляд. Но что из того? Ведь за последние несколько минут ничего не изменилось. Шейн Бруссар по-прежнему оставался таким же слишком привлекательным, слишком самоуверенным, небрежно-галантным плейбоем, каким показался ей в первый момент. А главное, чересчур богатым. И Блисс Форчен решила не искушать судьбу.

– Мне очень жаль, – сказала она. – Я ценю ваши благие намерения, но, право, разумнее расстаться сейчас. Пока все так мило и просто и наши отношения еще не успели запутаться. – С этими словами она мягко высвободила ладонь из его рук, сбросила пиджак и, повесив его на спинку кресла, вернулась в зал.

Поднявшись, Шейн наблюдал через стекло, как, пройдя мимо группок гостей, она скрылась за дверями комнаты, где все оставили верхнюю одежду.