Очаровательный Синий Чулок

– Я тебя выслушал, позволь теперь сказать мне. – Кирилл нахмурился. – Повторяю, мы никогда не являлись соперниками, и никакая девушка не металась между нами и не выбирала. У меня есть младшая сестра, Валентина. Так совпало, что сейчас она носится по земному шару, налаживая одно из направлений моего бизнеса. Вернее, я давно собирался отказаться от него, но передумал. Решил подарить сестре. Это туризм. Мне не очень интересно, да и времени не хватает, а для Валентины подобная самостоятельность много значит.

– А при чем здесь ваша сестра? – холодно спросила Соня, стараясь успокоиться. Разумеется, он станет выкручиваться и отрицать, но она не поверит…

– У твоего брата с моей сестрой были отношения интимного характера, и именно поэтому я, как ты говоришь, ворвался в вашу жизнь. Ей тогда только-только исполнилось семнадцать. Понимаешь?

Соня смотрела на Кирилла и не понимала – мысли в голове перепутались, а ухватить самую нужную не получалось.

– Вы не скажете правды.

– Ты поймешь, я не вру. Я мог не приглашать тебя на этот разговор, не так ли? Давай по порядку. Моей сестре было семнадцать лет. И вот однажды я застаю ее рыдающей и узнаю, что она ждет ребенка, а любимый, твой брат, – Кирилл сцепил руки, – не желает больше знать ни ее, ни ребенка. Брак и отцовство не входят в его планы.

– Ложь, я вам не верю! – бросила Соня и хлопнула ладонью по гладкой столешнице. Когда живешь много лет, повторяя одно имя – имя врага, непросто потом заглянуть в глаза правде.

– Я хотел его стереть в порошок, признаю, и я почти сделал это. Но не приписывай мне того, чего не было. Да, врезал хорошенько. Несильно, но подпортил его дела. Тогда я не имел столько средств и связей, например, на месте этого дома стоял другой – значительно меньше. Так что мое участие в судьбе твоего брата весьма незначительно, и я быстро потерял к нему интерес. Если бы Никита захотел, он решил бы свои проблемы. Я должен был защитить и поддержать сестру, и я это сделал. Даже разругался с матерью. Рождение детей до брака она считает большим позором, ты сама убедилась в этом. Валентину своей дочерью она больше не считает. Пусть. – Кирилл подался вперед, улыбнулся и добавил: – Ксюша – твоя племянница. Родная. Дочь твоего брата. Разве я сказал бы эти слова, если бы они не были правдой?

– Что?

Туман эмоций рассеялся… У Сони заныло в груди, в глазах зарябило, потемнело, а затем вспыхнул свет. Невероятно. Кирилл протянул руку, желая коснуться ее пальцев, но не стал.

– Я не ломал жизнь твоего брата. Все решения он принимал сам. А я… а я ему благодарен за Ксю. Она мне как дочь, и с раннего детства, когда хочет чего-нибудь выклянчить, зовет папой. У нее наша фамилия и отчество от моего имени. Так захотела Валентина, и это ее право. Но у малышки есть фотография отца. Однажды она спросила, и мы рассказали немного – бережно, аккуратно. – Кирилл все же дотронулся до руки Сони. – Ты веришь мне?

Ему было очень важно, чтобы она поверила и ненависть к нему исчезла из ее сердца. Нет, он не может причинять ей боль – ни прямо, ни косвенно. Ни вчера, ни сегодня, ни завтра. Никогда.

Соня пыталась справиться с навалившимися на нее прошлым и настоящим. В груди ныло, жгло, переворачивалось, где-то оборвался тонкий нерв, кольнуло, выстрелило. Правда, вот она правда. Кирилл Андреевич Комлев не лгал… он вообще мог не говорить о Ксюше, указал бы на дверь, и все. Но он рассказал. Честно. Возможно, не хотел, но рассказал… Никита. Наверное, сейчас не нужно думать о нем. Брат сделал свой выбор и теперь живет далеко. Далеко от нее и от своего ребенка.

Шмыгнув носом, Соня посмотрела на свои руки. Кирилл держал их некрепко, но…

– А Валентина? – произнесла она.

– Она вернется сегодня, и я с ней поговорю.

– Вряд ли нам с ней нужно встречаться.

– Почему?

Соня убрала руки и заглянула в лицо Кириллу. В груди вновь заполыхало, закоптило, потемнело, но как спасение билась одна светлая радостная мысль: на земле есть маленькая, кудрявая, очаровательная Ксю, которая ей бесконечно нужна, и покинуть ее может только глупец. Она рядом, и всегда была рада «новой гувернантке».

– Я пойду, – резко поднявшись, сказала Соня.

– Куда?

– В комнату.

– Да, конечно. Но я очень прошу тебя не уезжать. Очень прошу.

Соня молча вышла, и дверь за ней закрылась плавно и тихо.

«Забить, что ли, дверь гвоздями?» – с грустной иронией подумал Кирилл.

***

Гремя колесиками бордового чемоданчика по асфальту, Валя бежала к дому. Наконец бросив досаждающую тяжесть около скамейки, она влетела в гостиную и… и кудрявое голубоглазое облако мгновенно повисло у нее на шее.

– Мамочка, мамучечка, я тебя люблю! Ты ленивца видела, а крокодила? В следующий раз я поеду с тобой! Ты не звонила целых два дня!

– Крошкин мой, крошкин! – Валя прижала Ксюшу к себе и закружилась на месте. Не удержала равновесие, и они бухнулись на диван. – Больше не уеду, закончились мои командировки! Закончились!

– А подарочки есть? Зуб дракона или кость мамонта?

– Есть, но они не такие кровожадные, как ты думаешь.