Очаровательный соблазнитель

Любовь… Из-за смерти обожаемого мужа с течением времени это чувство стало горьковато-сладким, но при воспоминаниях о былой страсти глаза тетушки до сих пор затуманивались.

– Он извинился за то, что оскорбил вас?

– Нет, он так и не сделал этого. Мистер Бидгрейн всю жизнь обвинял меня в том, что я много болтаю. – Пожилая дама пожала плечами. – Так оно и есть. Мистер Бидгрейн знал все мои достоинства и недостатки. Причем этот удивительный человек любил и то, и другое. – Выражение ее лица изменилось, когда тетушка Молли вернулась в день настоящий. – Твой мистер Милрой видит только свои недостатки и не замечает достоинств, которые многие принимают как должное. В сердце такого буки может проникнуть только умная и терпеливая женщина. Но мне кажется, что ради любви этого мужчины стоит рискнуть.

– Мисс Бидгрейн, вы удовлетворены? С вашей тетушкой все в порядке?

Шептавшиеся дамы поспешно выпрямились, гадая, что успели услышать мужчины из их откровенного разговора.

– Ой!

Мистер Кил шагнул вперед:

– За Молли не беспокойтесь. Я составлю ей компанию.

Он встал за ее стулом. В его лице и в почтительной позе читалось искреннее расположение к пожилой даме.

Почувствовав на себе взгляд Кинана, Уинни покорилась неизбежному.

– Благодарю вас, мистер Кил. Я рада, что у моей тетушки такой хороший друг. – Девушка протянула руку единственному мужчине, способному разбить ее сердце: будь что будет. – Я готова, мистер Милрой.

* * *

Кинан и Уинни с благословения тетушки Молли отправились танцевать. Он был в долгу у пожилой дамы. По не ведомой ему причине она пошла против собственной семьи и встала на его защиту. Доверие миссис Бидгрейн одновременно льстило Кинану и пугало его. Он было попытался объяснить ей, что не ровня ее племяннице, но тетушка Молли не захотела ничего слушать. Как только она узнала об их встрече с сэром Томасом, она послала за Милроем: в ее голове уже зародился хитрый план, как свести молодых.

Приятные воспоминания о маскарадах и то обстоятельство, что там все должны быть в карнавальных костюмах, подсказали благородной даме, что «Пантеон» – идеальное место для любовного свидания. Милрой был полностью с ней согласен, до тех пор пока на маскарад не явился Невин и не пригласил Уинни на танец. Кинану пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы не спрыгнуть с балкона и не оттащить их друг от друга при виде того, как Уинни улыбается этому наглому щенку. Слишком уж хорошо они выглядели вместе!

– Хотите потанцевать? – Кинан чуть не поморщился от раздражения, сквозившего в его голосе.

Его приглашение на танец выглядело скорее как угроза, и любая приличная девушка постаралась бы поскорее избавиться от такого кавалера. Но только не Уинни. Она, казалось, не обращала внимания на его настроение. Девушка равнодушно оглядела зал.

– Не очень. Мне жарко в этом костюме.

Импровизированные крылья, ниспадавшие сзади, игриво развевались при каждом ее движении.

– Вы действительно полагаете, Уинни, что я могу спровоцировать драку с вашим благородным кавалером? Даже мне под силу сдерживать свои природные инстинкты. Понимаю, вы считаете меня дикарем…

– Замолчите, прошу вас! – взмолилась она, поднеся руку, затянутую в перчатку, к его губам. – Если вы ведете себя как дикарь, так это потому, что сами того хотите.

Кинан позволил девушке выбрать, куда они пойдут. Уинни, видимо, вознамерилась проследовать к главному входу, подальше от шумной толпы.

– Лорд Невин признался мне в своих чувствах, мистер Милрой, – сказала она, и от этих слов Кинана тут же обуяли ярость и страх. – Я не давала ему повода надеяться. Но и обижать его не хочу. Вы ведь спите и видите, как бы его унизить.

Неужели она ничего не замечает? У Кинана почти не было опыта общения с прекрасным полом, за исключением случайных девиц, с которыми он удовлетворял свою похоть. Опыт подобного рода вряд ли мог помочь в обращении с такой «колючкой», как Уинни, которая скорее относилась к нему настороженно, нежели испытывала нежные чувства.

– Не его лощеное благородство толкает меня на то, чтобы съездить ему по физиономии. Лорд Невин считает, что имеет право претендовать на вас. Что он вас заслуживает. Да я готов ударить его за одну мысль об этом!

Дожили! Именно такими словами мужчина прежде давал даме понять, что она ему не безразлична.

Выслушав его страстное признание, Уинни прикрыла глаза, но не отступила.

– Никто не может знать мысли другого человека, Кинан. – От ее загадочной улыбки у него внутри все сжалось. – Даже вы.

– Не имею ни малейшего желания знать мысли Невина. Я хочу лишь пресечь его намерения относительно вас.

Они вышли в сад через открытые настежь двери.

На улице шел проливной дождь. К счастью, перед фасадом «Пантеона» был навес, который удерживали четыре колонны в греческом стиле. Свежий вечерний воздух дарил прохладу, особенно после духоты зала, наполненного дыханием танцующих и дымом свечей.

– Вам холодно? – спросил Кинан, ругая себя за непредусмотрительность.

– Нет, – ответила Уинни.