Очаровательный соблазнитель

– Какая вы соблазнительная! – Кинан глубоко вздохнул: ему не хватало воздуха. На пару секунд он прижался губами к ее лбу, потом отстранился. – Где же ваше благоразумие? Вы должны разнести мне башку за то, что я посмел к вам прикоснуться…

Несмотря на свою дерзость, Кинан Милрой не был искушенным распутником, жаждущим растлить невинную девушку. Он хотел Уинни. Девушка понимала это, видела, как дрожат его руки, когда он прикасается к ней. Слышала, как дрогнул его голос, словно снедающая Кинана страсть причинила ему боль. Несмотря на собственную неискушенность, Уинни не могла не заметить, как он возбужден.

Даже воздух вокруг них стал пахнуть иначе: наполнился мускусным запахом человеческого тела и подавляемой страсти. Подкрепленный чувствами, которые Уинни испытывала к Кинану, он превратился в мощный афродизиак. Этот воздух не только возбуждал, но и подавлял ее слабое сопротивление. Наверное, Кинан ощущал то же самое, но у него было больше силы воли, чтобы отдалить неизбежное.

Милрой попытался было немного отодвинуться от нее, но Уинни сама сократила расстояние между ними, положив руки на его широкие плечи. Никто не мог бы управлять его тренированным телом. Тем не менее мужчина с готовностью подался вперед, когда Уинни притянула его к себе. Запрокинув голову, девушка прошептала:

– Боюсь, вас это шокирует, но у меня тоже есть фантазии. Если хотите, мы могли бы сравнить наши представления о том, что значит хотеть проглотить кого-то целиком.

У Кинана зрачки расширились настолько, что вокруг них остались лишь темно-синие ободки. Тяжело вздохнув, забыв все свои клятвы, он прижался к ее губам. От такого напора у Уинни перехватило дыхание. Ее вздох утонул в его поцелуе. Ее невинность еще никогда не была столь очевидной, но Уинни готова была отступить, и мысли об этом только подогревали ее желание. Ее слабое сопротивление ничуть не огорчало и не останавливало Кинана.

От него исходила целая буря эмоций. В пальцах, которые впивались ей в плечи, теперь не было ни нежности, ни трепета. Только желание. Как и обещал, Кинан завладел ее ртом. Он немного прикусил ее нижнюю губу, затем кончиком языка лизнул место укуса.

– Откройся. Впусти меня! – молил он, покусывая ей подбородок.

Уинни вздрогнула, почувствовав, как в ответ на его гортанный призыв у нее затрепетало в груди. Девушка закрыла глаза, не совсем понимая, что он от нее хочет. Ему необходимо ее доверие? Ее сердце? Она боялась, что уже давно не властна над ним – с тех самых пор, как Кинан Милрой спас ее от этого ужасного мистера Иггера.

Обхватив Кинана за талию, чтобы не упасть, Уинни отстранилась. Она хотела, чтобы он прислушался к тем словам, которые она еще не говорила ни одному мужчине:

– Я люблю вас.

В ответ он едва не задушил ее в объятиях. Заметив, что девушке больно, Кинан разжал руки и погладил ее нежную кожу. Он усадил Уинни к себе на колени и крепко прижал к груди, чтобы она не видела его лица. Ее признание ошеломило боксера. И Уинни не могла его в этом винить. Теперь, когда она произнесла эти слова вслух, у нее закружилась голова. Она только что обнажила свое сердце и боялась, что Кинан ранит ее отказом. Сомнения так давили на нее изнутри, что она начала задыхаться. А он все молчал, и Уинни подумала, что, вероятно, неверно поняла его призыв.

– Кинан, мне забрать свое сердце назад? – прошептала она, хотя и знала: сердцу не прикажешь.

Не выпуская ее из объятий, как будто опасаясь, что она может сбежать, Милрой развернул девушку лицом к себе.

– Нет, – серьезно ответил он.

Кинан погладил волосы за ее левым ушком и стал исследовать замысловатую прическу. Наткнувшись на один из бронзовых гребней, который удерживал копну волос, он вынул его. Светлые пряди, освободившись от оков, упали Уинни на спину. Кинан пропустил их между пальцами. Его изумление и восхищение были неподдельными.

– Зачем ты прячешь такую красоту?

Волосы Уинни ниспадали почти до пояса. Девушка гордилась ими и не хотела обрезать, хотя ей очень нравились прически из более коротких волос, которые носили многие дамы из высшего общества. Увидев, как Кинан зарылся в эту копну лицом, она ни на секунду не пожалела о своем решении.

– Неприлично, да и неудобно ходить с распущенными волосами. – Уинни сердито взглянула на него, когда почувствовала, что он хочет ей возразить. – Даже ради тебя.

Кинан призывно поцеловал ее, пощекотал языком верхнюю губу. Уинни улыбнулась в ответ на его ласки.

– Мне кажется, я бы не вынес, если бы другие мужчины увидели тебя такой. – Он снова поцеловал ее. Его нежность растопила девичье сердце. Кинан пытался доказать, что он достоин ее дара. – Ты будешь распускать волосы только передо мной, когда мы окажемся наедине, хорошо?

– Если захочешь.