Очень большой торт

Майя выглядела более чем подавленной. Она словно прощалась со мной. Кажется, девушка успела поставить на себе крест. И, к сожалению, сейчас я ничем не мог помочь ей, потому что совсем не разбирался в вопросе. Я мог думать лишь о том, сколько мне осталось жить. Знаю, что это эгоистично, но ничего не мог с собой поделать. Неужели судьба решила сыграть со мной злую шутку? Я выжил в авиакатастрофе для того, чтобы стать побеждённым вирусом иммунодефицита.

— Не расклеивайся, зай, — попросил я. Все-таки женские слёзы — это ужасно. Какова бы ни была причина.

— Извини. Чувствую себя хуже некуда. Все это время места себе не находила, не знала, как тебе сказать, — утирая слезы тыльной стороной ладони, пробубнила она. — Ты имеешь полное право меня ненавидеть.

— Знаешь, я ещё не пришёл в себя после аварии, так что давай повременим со всем этим, — попытался улыбнуться.

— Сдай, пожалуйста, тест и напиши мне. Через три месяца тебе придётся сходить ещё раз и, чтобы наверняка, через полгода. Надеюсь, у тебя все будет хорошо, — она все-таки смахнула блестки с моей груди и сделала робкий шаг назад.

— Не переживай, уверен, я здоров как бык, — слабо веря в свои слова, заверил я. Не, ну а что мне оставалось делать? Наброситься на неё с обвинениями? Мы оба виноваты.

— Пожалуй, мне нужно привести себя в порядок, скоро мой выход. Наверное, весь макияж растёкся, — пожав плечами, суетливо засобиралась она.

— Да нет, все в порядке. Ты красотка, — я направился к выходу вслед за ней, решив больше не задерживать ни ее, ни себя. — Знаешь, я даже позавидовал сам себе, когда увидел тебя возле шеста[A1] [A2] .

— Ах-хах, дурачок, — наконец-то вполне искренне улыбнулась она.

Мы попрощались, и я уехал домой. В эту ночь долго не мог уснуть. Ползал по интернету, зачитываясь статьями о ВИЧ-инфекции. Нашёл ближайший центр, где можно будет сдать анализ, и почитал статистику. Возможно, я себя успокаивал, но цифры были весьма обнадеживающими. По крайней мере, согласно данным американского Центра по контролю за заболеваемостью, при однократном вагинальном контакте передача ВИЧ от женщины к мужчине происходит только в четырёх случаях из десяти тысяч. И даже если предположить самое худшее, при анальном сексе риск заражения принимающей стороны составляет 138 шансов на 10 000, а у вводящей стороны всего 11 на те же 10 000. При оральном незащищенном сексе в графе «риск заражения на 10 000 контактов» и вовсе вместо цифры было написано слово «отсутствует».

И все бы хорошо, вот только у нас с Рамазаном это было впервые. А если учесть его размер, наш контакт вполне мог сопровождаться механическими повреждениями. К тому же спринцевание перед сексом и отсутствие обрезания у мужчины, согласно данным исследования, повышали риск заражения. Но все же я надеялся на лучшее.

С утра встал по будильнику и пошёл сдавать тест. На вопросы о количестве партнеров и незащищенных половых контактах отвечал честно, а вот о том, знаю ли о статусе своих партнеров, предпочёл соврать и сказал «нет». Результаты мне пообещали озвучить через три дня. Господи, ещё целых три дня ходить в неведении! Побыстрей бы все это закончилось...

Зашёл в салон оператора связи и восстановил старую сим-карту. Наконец-то прошерстил все свои социальные сети и ответил друзьям, которые меня уже потеряли. Но больше всего меня интересовало сообщение от Рамазана. За все это время борец соизволил отправить мне лишь одну короткую фразочку: «Напиши после того, как успокоишься».

Ничего себе! Значит, это я должен успокоиться?! Как будто это я послал его нахер, хлопнул дверью и с психу убежал сдаваться в полицию.

Честно, я ждал, что он извинится и объяснится за своё отсутствие. Мог хотя бы написать мне, что произошло. Да у него была просто куча предлогов, чтобы со мной помириться! Я ещё раз перепроверил дату сообщения. Написано спустя пять дней после моего вылета. То есть все это время он ждал, пока я напишу ему первый? Вот это новость! Насколько же ему на меня похер, если он даже не поинтересовался тем, как я долетел?! Его сообщение настолько возмутило, что я почти поверил в то, что Рамазан специально ушёл из отеля, лишь бы не провожать меня.

В голову лезли отвратительные мысли. Может, он с самого начала хотел всего лишь трахнуть меня? А что, если это было для него не впервые? Может, он постоянно возит себе мальчиков для секса на один раз? Из-за отсутствия диалога и возможности получить ответы на свои вопросы моя «шизофрения» развивалась со страшной скоростью. Через пару часов я уже ненавидел Рамазана каждой клеточкой своей души. И если сначала я хотел подождать результатов и только потом написать ему о необходимости сдать тест, успокоив своим отрицательным (в идеале), то сейчас не выдержал и отправил ему такое же короткое и сухое сообщение: «У Майи нашли ВИЧ. Я жду своих результатов».

И будь что будет. Пусть орет, психует, проклинает. Все лучше, чем молчание. Может, его хотя бы пробьет на откровенность? В любом случае молчать я не имел права.

Глава 3. Александр. Свободное плаванье