Очень большой торт

— Бл*, ты так сексуально сопротивляешься, того и гляди, сам на мой х*й наскочишь, — проведя языком до самого моего уха, прошептал борец.

— Ага, размечтался, — с трудом вынося то, как его язык хозяйничает в моем ухе, буркнул я. Старался не возбуждаться из последних сил.

В конце концов, я перепробовал все, что пришло в голову, для того чтобы вырваться из захвата. Но ничего не вышло. Рамазан продолжал издевательски вылизывать мою эрогенную зону, отчего мне было ужасно щекотно. Возбудившись не на шутку, он все активнее терся своим членом о мой зад, явно жалея о том, что мы в одежде.

Удивительно, но для того, чтобы прекратить эту пытку, мне пришлось действовать абсолютно не силовыми методами. Я просто повернулся и поцеловал его в губы. Борец переключился, и мы слились в страстном глубоком поцелуе. И тут нам обоим окончательно сорвало крышу.

Двигаясь навстречу друг другу, мы уже не хотели останавливаться. Скользнув рукой вниз, Саша немного приспустил мои шорты. Снять их, не выпустив меня из захвата у него бы не получилось, поэтому он лишь освободил путь для своего прибора.

В следующий момент я почувствовал, как он пристроил в меня свою горячую головку. Без смазки дело шло туго, но отвлекаться совершенно не хотелось. Я все ещё был скручен по рукам и ногам. Оставалось только терпеть.

Догадавшись, что неплохо бы немного увлажнить внизу, Саша сплюнул в руку и быстро сделал все как надо. В следующий момент его огромный ствол начал медленно, но уверенно проникать в меня, растягивая тело и заставляя стонать.

— Бл*! — я не удержался и ахнул. — Ты реально хочешь сделать это на ринге? — закусил губу и закрыл глаза, чувствуя, как его член проникает все глубже. Когда же он закончится? Сколько там ещё сантиметров?!

— Уже делаю, — наконец-то вжавшись в меня своим телом, с небывалым наслаждением ответил Рамазан. Выглядел так, словно пробует свое любимое блюдо.

— Ты специально... ох бл*ть! — я осекся на полуслове и закатил глаза от удовольствия. Саша начал трахать, не обращая внимания на мои причитания.

Больше я с вопросами не приставал. Все, что из меня вырывалось, — это стоны удовольствия. Голова шла кругом, а в своих мыслях я не мог сформулировать ни единого слова. Хотел лишь ещё и ещё. Чтобы это не прекращалось. Рамазан трахал жестко, напористо, безудержно. Словно сорвался с цепи. Все смешалось. И долгое ожидание встречи, и необычная возбуждающая ситуация.

Так и лежал под ним в боксерских лапах. Он все сильнее и сильнее сжимал их своими руками по мере приближения к оргазму. Мои ноги были на его плечах, а из-за шорт я не видел, как он входит в меня. Все произошло так быстро, что мы даже не успели раздеться. Не думаю, что он планировал это. Скорее не смог удержаться.

— Бл*ть, как туго без смазки, — прерывисто дыша, сказал он с закрытыми глазами, наслаждаясь процессом.

Смазка благополучно лежала в паре метров от ринга, в моем ранце, но разве это кого-то из нас интересовало в данный момент?

— Я скоро, — выдохнув, коротко предупредил Рамазан, продолжая жестоко раздалбливать меня на ринге.

— Давай, не останавливайся, — зажмурившись, ответил я и тут же сжал зубы, стараясь выдержать его напор. Пиз*ец, я сам вот-вот кончу. Хоть совершенно этого и не хочу. Вернее, хочу, но не в свои шорты и не на футболку. Лучше бы аккуратно после Рамазана доработать рукой, но разве меня кто-то спрашивал?

— Сука-а-а! — сквозь стоны, беспомощно зарычал я, кончая на свои шорты. Мое тело свела судорога, и я ушёл в бессознанку, потонув в волнах наслаждения.

Рамазан сжал мой пульсирующий ствол в руке и кончил вслед за мной, явно радуясь тому, что против моей воли довёл меня до оргазма.

— Вот незадача, — отдышавшись немного погодя, улыбнулся он. — Придётся снова идти в душевую.

Глава 39. Стечение обстоятельств

До боя оставалось несколько недель. Рамазан усиленно готовился к встрече с Филиппом Краузе. Только сейчас, проходя весь путь вместе с ним, я понял, насколько это сложный и тяжелый период. Как физически, так и морально.

Саша просыпался ни свет ни заря. Завтракал и ехал спарринговать. Отработав полдня, он приезжал домой совершенно без сил и вновь ложился спать. Но всего лишь на пару часов. После короткого сна вновь поднимался и уезжал. Впереди его ждал грэпплинг, весьма продолжительная тренировка, занимающая целых три часа, затем отработка ударов на боксерских лапах (моих любимых), бег и силовая тренировка. Домой возвращался ближе к ночи и засыпал со мной в обнимку. Каждый день я находил на его теле новые синяки, которые он называл «производственными травмами».

Не представляю, как раньше он находил время на переписку со мной. Ещё когда между нами ничего не было. Знал бы я тогда, насколько плотным является его график, сразу бы догадался, каким ценным является наше общение и его внимание.