Очень долгое путешествие, или Инь и Ян. Авалон (СИ)

Сесиль Бурдон стоял посреди площади за вратами и время от времени нервно вытирал ладони о полы парадного зелёного камзола с пышными складками на рукавах. Киаран, Ярпен и я стояли за его спиной в первом ряду встречающих. Казалось, что на площади собрались всё краснолюды Вергена, включая женщин и детей, и лишь за их спинами, поодаль, да на вершинах лестниц толпились люди и редкие эльфы.

— А где Иорвет? — шёпотом спросила я Киарана.

— Я вместо него, — улыбнувшись, ответил он.

— И то дело, — встрял Ярпен, — нечего кривой рожей невесту пугать. У Сесиля чёткий план — подмешивать эльфов в панораму по чуть-чуть, как горькую пилюлю.

— Как сладкий десерт, ты хотел сказать? — Киаран посмотрел на Ярпена сверху вниз.

— Если бы хотел, так бы и сказал, — осклабился краснолюд. — А то наша Брунимора ни единого эльфа в жизни не видала, в Махакаме их не водится.

— Ни один уважающий себя эльф не ступит на махакамскую землю, — сказал Киаран.

— И правильно! — воскликнул Ярпен.

— Тише! — прошипел Сесиль, обернувшись на него.

— А я что, я молчу. Это всё этот, — Ярпен мотнул чубом на Киарана, — десерт, мать его…

Обоз миновал врата, пони сделали полукруг по площади и остановились. С передней повозки чинно ступили на вергенскую землю первые делегаты: четверо мощных краснолюдов с длинными косматыми волосами и бородами, за которыми не видно было лиц. С плечей махакамцев и до пят спускались мохнатые шубы рыжего меха, перетянутые на объёмных животах поясами из металлических пластин.

— Дядья… — шёпотом пояснил Ярпен.

Вслед за ними спустился Скален Бурдон, и рядом с будущими родственниками выглядел он в своём пурпурном камзоле и неизменном берете как подкидыш какаду в совином дупле. Вторая в цепочке повозка была закрыта тентом, а на веренице следующих громоздились сундуки и баулы, и на козлах сидело по паре тяжеловооружённых краснолюдов.

Приблизившись к старосте, дядья выстроились шеренгой. Бойцы Ярпена на стенах синхронно вскинули к губам короткие гнутые рожки, и тишину взорвал троекратный зычный гудок, похожий на блеяние. Махакамцы и Сесиль склонили головы, тщательно следя, чтобы угол наклона бороды ни у кого не был больше другого.

— Приехал бы сам Брувер Гоог, тогда бы его Саския встречала, — шепнул мне Ярпен и многозначительно показал бровями в сторону гружёных повозок. — Приданого привезли — мама не горюй! Мы-то на свадьбу всей общиной скидывались, а в прибыли один Сесиль останется.

— Сесилю потом со Скаленом и его женой жить, а не вам, — шёпотом ответила я.

Киаран шикнул на нас.

Краснолюды-охранники спрыгнули с козел, и двое их них сняли тент с крытого фургона. Оттуда сурово щурились на солнце две пожилые краснолюдки в лохматых меховых горжетках, а напротив них сидела высокая фигура, закутанная с ног до головы в пледы и скрытая за плотной вуалью. Пока я рассматривала эту таинственную незнакомку, вспыхнуло на солнце медью, и с сиденья рядом с ней поднялась ярко-рыжая молоденькая девушка и приветственно вскинула руки. Краснолюды на площади взревели, и в толпе взлетели в воздух шапки. Не дожидаясь протянутой руки, юная краснолюдка спрыгнула с повозки.

— Ишь, борзая! — с восторгом прокомментировал Ярпен. — А красота-то какая!

Миловидное круглое лицо невесты было сплошь усыпано веснушками, и в противоположность укутанным дамам, её упитанная фигурка была облачена в блузку с коротким рукавом и глубоким декольте, тесный кожаный жилет и пышную зелёную юбку. Выходка девушки явно переполошила пожилых краснолюдок, и они, неловко задирая ноги и кряхтя, с помощью охранников вывалились из повозки.

— Мамушки, — сказал Ярпен и сплюнул.

— Кто? — удивился Киаран.

— Цепные псы на страже девичьей чести, — пояснил Ярпен и, сделав шаг назад, попытался скрыться за спиной у эльфа. — Тьфу на них!

Мамушки тем временем окружили невесту: одна накидывала ей на плечи платок, другая оправляла зацепившуюся за голенище высокого ботинка юбку, которая задралась аж до щиколотки.

Все гости подошли к Сесилю.

— Приветствуем долгожданных гостей из Махакама в Вергене — столице Свободной Долины Понтара! — прокашлявшись, изрёк он.

Скален Бурдон выступил вперёд и громким официальным голосом представил сначала своего дядю, а потом пошёл по гостям, начав с мамушек.

— Эклипсия Гоог, Исидора Фукс… — заунывно звучал его голос, и я отвлеклась, пытаясь найти в толпе женщину в вуали, но та исчезла.

— Брунимора Гоог, — молодой краснолюд поклонился своей избраннице, и берет упал ему на лицо.

— Чтоб я так жил! — пробормотал из-за спины Киарана Ярпен.

Брунимора, чей скучающий взгляд блуждал по толпе, вдруг встрепенулась и, вырвав локоть из рук Эклипсии или же Исидоры, прошагала мимо Сесиля и остановилась перед нами. Ярпен вылез вперёд и приосанился.

— Да что ж тебя, сладенький, не кормили, что ли? — воскликнула Брунимора, глядя снизу вверх на Киарана, и приложила пухлые ладони к груди. — Такой длинный, а тощий, как кишка, ни дать ни взять!

Заострённое ухо Киарана едва заметно дёрнулось, но улыбка на ослепительно красивом лице не дрогнула.

— Вся надежда на вас, — глубоким баритоном произнёс эльф и подмигнул.