Очень долгое путешествие, или Инь и Ян. Сердце Мира (СИ)

Лицо Иорвета потемнело, а Борх откинулся на спинку скамейки и внимательно его рассматривал.

— И я даже знаю, как эти трудности обойти, — сказал он. — Но для начала мне нужно ознакомиться с записками.

Иорвет достал из кармана стопку листов, сунул их мне в руки, вскочил и зашагал в темноту в сторону озера. Я передала Борху записки и молча вернулась на скамейку напротив. Тот развернулся к огню и погрузился в чтение. Читал он и когда вернулся Иорвет, который сел рядом со мной и неотрывно следил за тем, как Борх, шевеля губами, перекладывал страницы.

— Как обычно, самое ценное на последнем листе, — выдохнув, сказал тот. — Всё ясно.

— Что ясно? — воскликнула я.

— Что я самолично отведу вас к Исенгриму, — сказал Борх и подмигнул, — так я не нарушу клятвы. Но сначала…

— Начинается… — мрачно изрёк Иорвет.

— Сначала мне надо довершить одно небольшое дельце в столице, — невозмутимо продолжил дракон. — Это всё равно по пути, а с вашей помощью я управлюсь быстрее.

Иорвет шумно вздохнул, устало потёр переносицу, опёрся локтями на колени.

— Говори, — процедил он, рассматривая припорошенный пеплом мрамор под ногами.

— Ну и чудно! — обрадовался Борх. — Я знал, что мы столкуемся. Однако не так-то просто придумать, с чего начать…

Он вскочил, заложил большие пальцы рук за широкий кожаный пояс и обратил взор к небу.

— Начинай с конца, — проворчал Иорвет.

— И то правда… — Три Галки взял лист бумаги со скамейки. — Тут написано, что согласно найденным доказательствам детёныш золотого дракона находится в Алтинадире, во дворце царицы Хатун Мелике.

— И что? — спросил Иорвет.

— А сам говорил, начинай с конца! — сердито буркнул Борх. — Где хвост начало, там голова мочало! А начало таково…

Он вернулся на скамью, выпрямился, сложив руки на коленях.

— Четыре года назад я услышал зов, которого не слышал почти сотню лет — зов золотой драконицы. Нас мало. Скажу честно, уже много лет я считал, что из золотых драконов остался я один. Я прилетел на зов в Огненные Горы, Лирменадатт ждала меня. Ну там, то да сё…

Три Галки замолчал и заводил в воздухе руками, будто сплющивал шар теста.

— Драконы не созданы, чтобы долго быть вместе. Я улетел, но обещал вернуться, когда придёт время. Чуть более трёх лет назад она послала мне зов повторно, и я узнал, что у меня появился сын. Ввиду некоторых обстоятельств, я не мог сразу полететь на встречу. По правде сказать, не мог я целых полгода. А когда смог, нашёл пещеру, где встречался с драконицей, пустой. Я облазил все гряды в округе, на зов она не отвечала… Недалеко от тех мест стоит крепость, Шала, и незадолго до этих событий мои девочки отбили её у чародеев.

— Мы в курсе, — оборвал Иорвет. — Ты дал задание Тэе найти дитя.

— Значит, вы знаете почти всё. Немудрено, что Хранительницы ничего не нашли, — он постучал пальцем по отчёту Умута. — Чародеи уничтожили все следы. Каким-то образом они перехватили второй зов… и отыскали логово драконицы — то, где вылупился мой сын. Нашли останки трупоедов с сабельными ранами и нашли оброненную подвеску со знаком солнца. Такие носят только женщины из Двенадцати — личной охраны царицы.

— Подвеска могла оказаться там по любой другой причине. Это не значит, что дитя у Хатун Мелике, — сказала я.

Борх покачал головой.

— Царица — могущественная чародейка, она правит Зерриканией почти двести лет. А как я говорил, чародейки имеют особый интерес к золотым драконам. Мы не сошлись с ней во взглядах в прошлом, и я уверен, что она не упустила бы шанс наложить лапу на дитя. Каким-то образом она забрала его у матери… Выкупила? Уговорила? Запугала? Возможно даже, что воительницы из Двенадцати убили Лирменадатт, хотя думать о таком исходе невыносимо — драконы всегда были под защитой зерриканских правителей. В конце концов, мы даже запечатлены на гербе этой страны!

— Не хочешь ли ты сказать, — вкрадчиво заговорил Иорвет, — что желаешь выкрасть дитя у самой царицы? При условии, конечно, что оно у неё и ещё живо. Это и есть твоё небольшое дельце в столице?

— Что мне сразу в тебе понравилось, мой второй эльфийский друг — ты ловишь суть на лету! Дитя всё ещё живо, я чувствую это и в том числе по этой причине так спешу, — Три Галки досадливо хлопнул себя по коленям: — Как же не хватает бочонка пенного эля или даже двух! Нет ничего лучше эля, чтобы смазать с таким скрипом идущие переговоры!

— Но почему ты не можешь сам поговорить с царицей? — спросила я. — Это же Зеррикания, тут поклоняются драконам. Ты всё-таки отец этого дитя.

— Как я уже сказал, у нас с Хатун Мелике старые разногласия. Из человеческих женщин я питаю неодолимую склонность только к Хранительницам, а женщины, и в особенности царицы, не прощают отказов, — Борх передёрнул плечами. — Этот вариант исключён.

Он встал, заглянул под лавку, под которой уже давно никого не было.

— Последнюю ночь перед дорогой я хотел бы провести с моей здешней семьёй, — сказал он и добавил задумчиво: — Расставание, не завершённое должным ритуалом прощания — это рыболовный крючок в сердце, который тянет тебя назад всю жизнь. Увидимся утром.