Очень драконий отбор

— Это не могло кончиться хорошо.

— Конечно. Собственно, кое-что я нашёл. В доме у одной девушки были дневники. И копия письма, отправленного Императору. Я всё это собрал и оставил её лежать там, мёртвую, в луже собственных телесных жидкостей — потому что смерть от отравления ртутью это, можешь поверить, нихрена не красивое зрелище. 

— И что было в тех бумагах?

— Что было… Проще сразу объяснить, чего там не было: обвинений, антиправительственных настроений как я их понимаю, предательства. Девчонка просто написала письмо Императору, где пожаловалась на произвол местного управляющего, приставленного драконами. И выразила надежду, что справедливый и мудрый правитель разберётся. Всё. В дневниках же она подробно расписала, какие доказательства собрала на управляющего. Там был просто убойный букет: злоупотребление властью, сексуальное насилие и принуждение, взяточничество… В общем, мужик заслуживал трибунала, факт. Но никаким заговором против драконьей нации тут даже близко не пахло. Более того, читая её дневник, я чуть ли не впервые осознал человека, как личность. И это было… не самое приятное осознание. 

— Держу пари.

— Верить я не хотел, конечно. Облазил то поселение вдоль и впоперек, искал следы антиправительственных настроений… оружие, тайные ходы, письма от вражеских солдат или хоть какие-то следы их присутствия... хоть что-то, что могло бы нас оправдать. Но ничего не нашёл. Всех этих людей мы убили только потому, что одна из них посмела написать Императору. И критиковать назначенного от его имени управляющего. Всё. Именно с того самого дня, как я это осознал, всё изменилось. Во-первых, я начал задаваться вопросами. Во-вторых, она начала мне сниться. 

— Ты ещё хранишь её дневники, — я даже не потрудилась придать голосу вопросительную интонацию. 

— Храню, — признал он. — И даже… 

— Даже?

— Думаю, что она могла быть моей парой. У меня нет никаких оснований так думать, да… Но это всё равно приходит мне в голову каждый раз, когда я вижу её во сне.

Ох, какой тяжёлый случай...

— В тебе говорит вина, Кио, — сказал я мягко.

— Возможно. Но её порой не так-то просто заставить замолчать. 

— Не поспоришь. Так а что сталось с управляющим? Умер вместе со всеми?

— Нет. У него было несколько подконтрольных поселений, и его заранее предупредили о готовящемся карательном рейде. Так что с управляющим я побеседовал отдельно. И провёл его через трибунал, чтобы все видели — справедливость у драконов есть. 

— Хм.

— А потом я сделал всё возможное, что занять пост Главы Безопасности. 

— Не можешь остановить — возглавь…

— Именно. Конечно, мои родители и брат были немного в шоке: они думали, что я стану заниматься финансами, как они. Но я для себя самого хотел убедиться, что больше ошибок не будет, что такие решения будут теперь проходить через мои руки. 

— Ясно, — ухмыльнулась я. — Это про контроль…

— Как и та твоя привычка. 

— Туше, — покачала я головой. — Ты там все шишечки отмыл? Если да, то пойдём спать, пожалуй. А то страшно и представить, до чего мы такими темпами договоримся. 

— Хорошо, — покладисто согласился Кио. — Но с тебя колыбельная.

Я фыркнула, но возражать не стала. Всё-таки, он мне ещё должен серенаду… 

*

Кровать Кио была знакома мне ещё по прошлому визиту сюда. Разместиться на ней, не касаясь друг друга, можно было хоть всемером — и ещё бы, пожалуй, осталось место для переносного чайного столика. Так что я без проблем соорудила себе уютное подушечное гнёздышко, наслаждаясь тем, как льнёт к коже лёгкая ткань драконьего вечернего халата. Стоило признать: в желании Кио видеть меня в своей одежде были совершенно очевидные плюсы. 

Впрочем, насчёт “разместиться, не касаясь друг друга” я погорячилась: у Кио явно были другие планы. 

— Я думала, мы договорились.

— Не злись, — он легко поцеловал меня в висок. — Мне просто хочется обнимать тебя. Чувствовать, что ты рядом. Я тебя не трону.

У, чудище обдолбанное… Не тронет он меня, видите ли… Вопрос в том, чтобы я не тронула тебя! Я-то не железная… 

Иногда воспитание в традициях сидхе — зло. Особенно когда дело доходит до таких вещей. Выросшая в другой культуре девица без проблем бы воспользовалась ситуацией по полной. А потом бы ещё обиделась, что мужик наутро не особенно ласковый. А я… Мда. Ничего, наверстаю! Когда этот дракон придёт в себя.

Если он после сегодняшних откровений не прикончит меня, конечно.

— Ты много думаешь, — прошептал он мне на ухо. — Я слышу, как бегают твои мысли.

— Да? 

— Ага. Топот их ножек похож на шелест множества крысиных лап. 

Я фыркнула. И принялась петь колыбельную.

Голос сидхе — это отдельный вид искусства. Того самого, что произошло от слова “искушение”. Песней мы можем заворожить, очаровать, покорить… и даже свести с ума. При наличии определённой сноровки.