Очень древнее зло

Пол тоже в плитке.

А в нем — ямины, то есть, сперва Ариция решила, что это ямины, а потом сообразила — купальни. Только вода давно ушла.

Вода ушла, а мертвецы остались.

Кости белели средь этой синевы.

Особенно черепа, сложенные аккуратной пирамидой в углу.

— Не нравится мне все это, — Яра, сперва очарованная кораблями, очень они ей, судя по всему, глянулись, теперь хмуро озиралась. И меч держала крепко. — Как бы эта тварь тут…

— Нет, — Ариция вновь потянулась к своему созданию. — Он не слышит. Может… может, она и была. В доме. Летти сказала бы точно, как они умерли.

— Не думаю, что мне настолько интересно.

— Тогда она говорила, что людей убил демон. И… может, действительно, демон? Здесь тоже. Если демоны здесь были повсюду, а потом они получили свободу, вырвались, то… демон уничтожил всех в доме? А потом ему стало нечего есть. Или его сожрал кто-то другой.

— Посильнее.

— Вот…

— Тогда нам стоит опасаться того, который посильнее, — сделала свои выводы Яра. — А вообще надо бы вернуться. Дом такой, что ходить можем вечность. Ну и да, или нас сожрут вместе, или по отдельности.

— Знаешь, — Ариция поглядела на рыжую. — Мне кажется, что и тебе не хватает оптимизма.

— Зато у тебя с избытком. Ты… не думала, что слишком оптимистичный некромант — это как-то противоестественно?

Сама дура.

Но Ариция промолчала.

Возвращались… в общем, к пролому. А там уже и обнаружилась Мудрослава, которая почему-то совсем не обрадовалась, а на Арицию вовсе поглядела с подозрением.

— Здесь… все умерли, — сказала Ариция, а потом подумала, что это все же очевидно. Столько времени прошло. — И не сами.

— Демон, — Летиция прикрыла глаза. И только тогда стали заметны тени за её спиной. Смутные, размытые. — Их убил демон. Не совсем настоящий…

Тихий вздох.

И всхлип.

Будто плачет кто-то. За спиной.

Но там никого нет.

— Она духов вызвала, — сказала Брунгильда. Она влезла в пролом и озиралась. И секиру держала обеими руками. Крепко так. Явно не доверяя окрестной тишине.

— Здесь давно нет живых, — Мудрослава подошла к столику и опустилась перед ним. — Он не чувствует. И опасности тоже. Дом чист.

— Они тоже умерли. Демоны. Потом, — Летиция сделала непонятный знак рукой, и фигуры обрели плотность. Ариция ощутила укол ревности.

Снова она за свое!

Успокоиться. Дар. Просто дар. И…

Седовласый старик в белых одеяниях поклонился Ариции.

— Сколь радостен нынешний день, — теперь Ариция слышала и голос его.

— Офигеть! — воскликнула Яра, ткнув в старика пальцем. И когда палец прошел сквозь него, повторила. — Офигеть…

— Яра!

— Чего?! Я, может, всю жизнь мечтала духа увидеть! Всамделишнего…

— А мир мало изменился, — как ни странно, дух на этакое обращение не обиделся. — Мой внук был таким же обормотом. Я все надеялся, что он вырастет и поумнеет.

Мудрослава вздохнула, как-то так, что стало очевидно: она уже не надеется.

— Ну извините, — пробормотала Яра. — Я и вправду духов… а, не важно. Демон, стало быть?

— Не совсем, — подала голос вторая тень, превращаясь в юношу. Вот был бы живым, Ариция влюбилась бы. Возможно. Но не точно. Она уже знала, что у нее с влюбчивостью дела обстоят плохо. Но в этого… красивый ведь. Такой весь возвышенный.

И полупрозрачный.

А смысл влюбляться в кого-то полупрозрачного, кого при дневном свете, может, и вовсе не разглядишь? Нет, для любой дамы из маменькиного двора это не стало бы проблемой, но Ариция…

Да, с влюбчивостью у нее было очень плохо.

— Сами по себе демоны, особенно низшие, весьма бестолковые существа. Они злы и вечно голодны. А еще ограничены.

— Туповаты, — подсказал старик.

Меж тем третья тень обрела очертания, и теперь Ариция испытала зависть. Такую… такую вот напрочь завистливую зависть, которую даже к сестре не испытывала.

— И использовать их где-то довольно сложно, но был найден выход. Толика крови и силы демона меняли человека. А уж в какую сторону — зависело от умений мага, который проводил обряд, — голос у девушки тоже был мягким. — Сила. Или красота. Выносливость. Гибкость. Способности, которые тоже можно было развить. Конечно, не любого человека можно было использовать, да и далеко не все переживали обряд, но измененные рабы весьма ценились.

— К стыду своему, — взял слово старик. — И я не видел в том дурного. Никто не видел.

А вышло…

Вспомнились головы, сложенные пирамидой.

— Кто-то покупал охранников или бойцов… хорошие бойцы всегда ценились, особенно в дни больших Игрищ. И приносили неплохой доход. Кто-то брал наложниц. Дети рождались тоже слегка иные, но одаренные. Хотя здесь как раз я выступал за запрет. Слишком часты оказались случаи безумия. Да… и Совет прислушивался. Не запрет, но ограничения ввели.

Только не для всех.

Хотя Ариция понимала. Ограничения, они всегда не для всех.

— Идемте, я покажу вам дом, — старик двинулся вперед, но стоило ему отойти от Летиции, как он вновь стал тенью. — Он не так велик, но его еще мой прадед поставил. Он был весьма одарен, что и позволило ему войти в круг Императора. Здесь была…

— Всего-навсего одна из гостевых комнат, — голос девушки звенел, вызывая стойкое раздражение.