Очень грязная свадьба

Затем я притягиваю Кейт к себе и убираю её волосы, зарываясь лицом в шею и вдыхая её аромат. Она пахнет одновременно всем: покоем, солнцем, теплом и цветами. Это, наверное, самая наивная вещь, которую может сказать парень, но это правда. Всё в ней сочетается, а когда она вот так находится рядом со мной и задыхается от наслаждения, я понимаю, что из всех мест на земле выберу место рядом с ней.

— Хорошее кресло, — её слова нарушают тишину между нами.

— Теперь ты согласна с тем, что это отличный подарок?

— Типа того, — говорит она.

— Отличный до оху… — начинаю я, но она прерывает меня.

— Всё закончится тем, что первым словом ребёнка будет именно это.

— Мы же в спальне, — возражаю я. — Это не считается.

— Мм-хмм, — бубнит она, её дыхание спокойное и размеренное.

— Знаешь, это кресло предназначено и для многих других поз, — поясняю я с надеждой.

— Да, и каких же? — спрашивает она.

Ну, раз уж она спросила, я вынужден ей показать.

Позже Кейт глубоко дышит, её голова уютно покоится на подушке рядом со мной, а моя рука лежит на её животе, будто защищая его. Через двадцать минут мы должны быть на дегустации торта, и это крайне важная фигня, но Кейт так сладко спит после того, как мы повторили наш марафон ещё дважды. Она в последнее время очень уставшая, поэтому я решил не будить её, пусть поспит ещё немного.

Уже несколько недель она ворочается во сне. Ей становится всё неудобней спать по мере того, как её живот растёт. Ещё у неё начались кошмары, хоть она и говорит, что не помнит их, но всё же они ей снятся. Я не раз слышал её бормотание во сне, она хмурилась, а затем с криком просыпалась, держа при этом руку на груди.

Кейт говорит, что в этом нет ничего страшного.

Я упомянул это при разговоре с Эллой несколько недель назад. За последние годы наши с ней отношения улучшились. Когда я и Кейт обручились на Бали, Элла была в восторге и настояла, чтобы я воспользовался её частным самолётом, чтобы привезти мою Принцессу туда. А этот год Элла была Эллой: безрассудной, драматичной, ветреной, но всё же счастливой за меня и Кейт.

Теперь, стала чуть ближе к нам и получив роль в телевизионном шоу в Нью-Йорке, эта дамочка словно сумасшедший вихрь драмы и волнения со своим: «О мой бог, вы женитесь! Я должна помочь с планированием свадьбы. Кто ваш акушер? И ради Бога, когда родится ребёнок, пусть не называет меня бабушкой. Я ведь ещё недостаточно старая для этого прозвища».

Кейт нравится её забота.

Несколько недель назад Элла сообщила мне, что у неё тоже были кошмары, когда она была беременна, и что-то ещё про гормоны.

— Дорогой, — сказала Элла, небрежно махнув рукой. Она всегда так делала, когда считала, что речь шла о чём-то само собой разумеющемся. — У Кейт нет предсвадебного мандража. Эта девочка намного сильнее, чем ты думаешь. Может, это мандраж перед родами. Ой! Кстати, у моего тренера есть номер женщины, которая может помочь ей очистить её чакру чи и избавиться от плохой энергии.

— Кейт не будет очищать никакую чакру чи, Элла, — отрезал я, качая головой.

— Она даже не узнает, — запротестовала Элла, копаясь в сумочке в поисках своего телефона.

— Думаю, она узнает, если кто-то начнёт махать листьями шалфея вокруг её живота, мама, — возразил я.

— Это работает совсем не так.

Я смеюсь из-за этого воспоминания, и Кейт в этот момент шевелится возле меня. Просыпаясь, она слегка постанывает, а затем находит меня взглядом, и на её лице появляется улыбка.

— Ммм. Ты дал мне поспать. Это был очень приятный отдых. Сколько времени? — спрашивает она.

— Три, — отвечаю я.

Она подскакивает:

— Колтер! Ты же знаешь, мы должны были отправиться на дегустацию тортов. Не могу поверить, что ты позволил мне уснуть!

— Ты так сладко спала, — говорю ей. — Это же всего лишь торт.

Она смотрит на меня в ужасе.

— Всего лишь торт, — повторяет она. — Я беременна, и это целый стол тортов. Я уничтожу любого, кто встанет на моём пути к поеданию углеводов.

— И меня, — смеюсь я.

— Особенно тебя, — произносит она, проходя по комнате и натягивая на себя одежду быстрее, чем я когда-либо видел. — Я становлюсь невежливой, когда дело доходит то торта. В этом случае каждый сам за себя.

— Учту.