Очень мужская работа

Открыли рюкзаки, перезарядили батарейки, по очереди почистили оружие, поставили климатизаторы спецкостюмов на забор-очистку кислорода. Затем Фухе опять вручили инструкцию от тента, а Тополь и Клубин, распаковав трёхточковую «Сонбу» китайско-сибирского производства, отошли с ней на полсотни метров к устью «подковы».

— Я поставлю фишку, а ты охраняй меня, Костя, — напомнил Клубин. — Как всегда.

Клубин легко садился на корточки, устанавливал эффекторный «ньюк», синхронизировал его с «ньюком»-маткой, переходил к новому месту, выбираемому Тополем. Тополь непрерывно озирался, иногда подсвечивал себе подозрительную «точку» со шлемного монитора, прогонял через тестер.

И за делом они поговорили. Фуха не мог их слышать. Но мог бы и слушать. Разговор получился пустой. Перелили из решета в решето. Но он не мог их слышать и напрягся, что стало ясно через несколько минут.

— Олегыч, я что-то не вижу, что ваш герой точит на вас злую пулю, — сказал Тополь.

— Знаешь, Костя, меня с начала выхода заботишь в основном ты. Ничего, что я вот так, напрямки?

— А что не так?

— Ты когда спал последний раз, Костя?

— Даром я денег не беру, Олегыч. Между прочим, спасибо Матушке и вашему зятьку, я их уже практически заработал. Вам же одного кровососа на семью хватит?

Клубин засмеялся.

— Да не в кровососе дело. Костя, с тобой непорядок какой-то. Не могу я тебе помочь? Погоди, не горячись… У этой точки защитная пломба выдавлена, ничего?

— Посторонитесь… С китайскими бывает. Там же и русскоязычные работают, руки-крюки… Подцепите её ножиком, чтобы за ушко встала… Ага, вот так. Олегыч!

— Не горячись, погоди. Я же не…

— Олегыч, проехали. Вы лучше объясните мне по-чесноку почему вы с зятем сюда?..

Клубин остановился и снизу вверх уставился на Тополя. Лысина его блестела сквозь редкие волосы. Он подышал на замёрзшие руки и покачал головой.

— Костя, я сказал тебе перед выходом в тысячу раз больше, чем хотел и вообще мог.

— Ну смотрите. Давайте заканчивайте, Олегыч. Есть хочется.

— Ты умеешь с рязанским что-нибудь делать?

— Готовить? Да его сырым можно.

— Не поклонник я сыроядения. Готово. Проверяй.

Всё оказалось в порядке, система благополучно активизировалась и встала на дежурство. Осторожно Тополь и Клубин вернулись к стоянке. Там их встретил Фуха.

Фухе удалось натянуть тент только с одного боку. Он сопел и был зол. Он явно пытался подслушать разговорчики папика со сталкерским отродьем, ничего ему не удалось, и задание он провалил тоже. Он потерял инструкцию. Клубин, произнеся своё «пу-пу-пу», снял и спрятал в нагрудный клапан очки и занялся костром — выложил на поддон пару брикетов и чиркнул по нижнему активатором. Тополь, безадресно матерясь, поставил тент, прямо на голом льду напшикал из баллончика пенку, сел на неё и перебросил баллончик Клубину. Фуха устроился слева от Тополя. Автомат он держал на руке, баюкая. Ничего в этом такого не было. А вот кольт он вставил в рамку на откинутом нагруднике — зачем? Зачем-то. Клубин копался в продуктовой сумке. Костёр разгорался. Тополь подтащил к себе свою продуктовку за лямку. Завтрак, полевой стандарт НАТО номер один. Жвачка фруктовая, презерватив со вкусом киви и запахом кедровой свежести.

— Трекер, дай мне из твоего запаса взаймы, неохота мой тюк разматывать, — попросил Фуха преувеличенно вежливо.

— Придётся размотать, — ответил Тополь, отдирая клапан от пластиковой баночки с «салатом сырным с орехами». Фуха скривился. Вытащил сигарету, закурил.

— Ты, братан, не выгрёбывайся, — сказал Тополь. — Поддержание тонуса нельзя в Зоне откладывать. Надо поесть, пока тихо. Ты будь очень осторожен с банкой. Быстро вываливай еду на тарелку — и банку дави в блин. А то…

— Да знаю я! — огрызнулся Фуха. И издевательски полуспросил: — Мы же тут на ночь?

— Предположительно — да. Но располагает тут Матушка.

Фуха подчинился. Ели молча. Фуха жевал, громко дыша ртом. Уникально тотальная несимпатичность у типа. Словно нарочно. Впрочем, неприязнь — для неглупого человека лучшая лупа в мире.

— А вы, папаша, значит, пожалели кровососа? — спросил Фуха, долизав десерт и рассматривая этикетку на жвачке. — Союзник типа того, да?

— Я не хочу обсуждать это, с твоего позволения, Сергей, — сказал Клубин, причёсывая свои жалкие виски. Пластиковая расчёска застревала в дужках очков, но Клубин не снимал их. — Поступил ты, конечно, правильно. Эффективно. Стрелок ты замечательный. И автомат ты, я думаю, оценил всё-таки.

— Конечно! Русское же оружие. Вот слушай, скажи мне, сталкер, ты русский человек, так? С Подмосковья. Как мы могли допустить крушение коммунизма? Как мы могли продать за поганые еврики такую идею?

Тополь засмеялся. С тотальной политизированностью жителей России, приезжавших в Предзонье, с их агрессивной обидчивостью он сталкивался не впервые. Но патриотическая проповедь в Зоне! После боя! Десерт после десерта, что ли?

Впрочем, как правило, сплеснув с кружки переполняющий её горкой политологический невроз, россияне становились абсолютно адекватными людьми. На какое-то время.

Правда, не все.