Очень не просто (СИ)

— Эчеррин, если быть совершенно точным, это мое официальное орочье имя, и здесь я представляю именно точку зрения кланов.

— Хорошо, Эчеррин, почему ты задаешь такие странные вопросы? Ты что-то увидел?

— Да, увидел. — Я наблюдал за человеком, но тот старательно отводил глаза, надеясь, что я не пойму его настоящих чувств. — И увиденное мне не понравилось.

— Что же могло насторожить талантливого молодого орка в таком старике, как я?

— То, что на старике висит эльфийский поводок принуждения, это достаточный повод для беспокойства?

Враждебность присутствующих взлетела до небес и все стали поднимать щиты — и люди, и орки.

— Что за глупости, с чего ты взял? Нельзя такие вещи говорить безнаказанно.

— Я не собираюсь ничего говорить, я просто за него дерну и посмотрим, что получится.

Люди встали плотной группой и добавили такой мощный огненный щит, что их почти не было видно. Если бы и от эльфов так прикрывались, то не получили бы поводка себе на шею.

Я не стал ничего говорить, а лишь добавил немного силы Эль в плетение подчинения и чуть дернул, результат не заставил себя ждать — верховный жрец просто упал на пол и перестал дышать. Надо признать, зрелище крайне неприятное — только что полный сил человек сейчас лежал на полу и умирал. Это напомнило мне матросов, которых мы добили с Оррином — то же ясное осознание ситуации и полная беспомощность. Люди бросились к упавшему, кто-то пытался дышать ему в рот, трясли несчастного, накрыли еще одним щитом, все бесполезно — Ченови уже стал синеть.

— Достаточно, отпусти его.

Дед спокойно наблюдал за происходящим, да и орки остались совершенно равнодушны — в их глазах эти люди уже мертвы, только еще не знали об этом.

Я ослабил удавку из тоненькой ленточки силы Эль, которая обвивала спинной мозг человека чуть ниже основания черепа — место очень чувствительное, поэтому достаточно было совсем слабых усилий для такого зрелищного результата. Мы подождали, пока он придет в себя, дали ему отдышаться и продолжили разговор.

— Вы все еще считаете себя свободным человеком?

Рашиз Ченови был очень бледен, но решительное выражение лица говорило о том, что осознание собственной уязвимости его не сломило. Поддерживаемый двумя жрецами человек опять подошел ко мне и, глядя мне в глаза, спросил.

— Это можно снять?

Тут со мной заговорил дед. "Подумай, не обнадеживай его напрасно, такого он точно не простит, и будет мстить до самой смерти. Если ничего нельзя сделать с принуждением — просто скажи ему об этом".

Озадаченный выговором Торрина, я сначала не понял, в чем собственно дело, почему так важно для нас мнение какого-то человека. А потом лишь сообразил, что если о поводке узнает кто-то посторонний, особенно в семьях жрецов, то им намного проще тихо придавить сомнительных членов фамилии, чем доказывать всему миру, что эти люди не являются больше эльфийскими рабами. Насколько я знал, Правящие фамилии были достаточно обширны и моментально подобрали бы замену любому своему представителю, а провинившиеся могли найти очень непростую смерть в пыточных подвалах собственной семьи. Тут была и другая сторона вопроса — пятеро жрецов были членами разных семей, значит, видели друг в друге, прежде всего конкурентов, получается, заявить, что под заклятие попал только верховный или не все присутствующие люди — это дать оставшимся вне подозрений великолепный рычаг давления на пострадавших. Значит, или лечим всех, или никого.

"Перекинь поводок на себя — зависимые от нас люди на самом верху Чедана нам совершенно не повредят". Совет деда заставил меня задуматься и старательно изучать ауру всех жрецов.

А ведь эти опытные политики что-то такое подозревали, иначе как можно объяснить то, что они отослали охрану и предпочли встретиться с нами наедине. Получается, для них безопаснее доверить свою жизнь оркам, чем допустить, чтобы подчиненные получили сведения, порочащие самих жрецов. Да, милые отношения царят в этом Чедане.