Очень-очень особенный детектив

Я бы ни за что не поверил в такое, если бы в утренних одиннадцатичасовых новостях не увидел собственными глазами после экстренного сообщения фотографии — а на них и Рашид, и мсье Здоровьяк…

Точка пересечения

Рашид Хеллауш и мсье Здоровьяк рядом, в одной фразе диктора?! Да быть такого не может! И все-таки диктор экстренного выпуска новостей только что произнес именно их имена, и именно их фотографии я вижу на экране нашего телевизора.

Я один дома, как в том фильме, где играет Маколей Калкин, самый высокооплачиваемый ребенок-актер за всю историю кино, ставший крестным кого-то из детей Майкла Джексона, — правда, никто не пытается ограбить меня в рождественские каникулы. Слишком рано: на дворе еще только осень.

Делаю звук телика громче.

Вчера вечером самолет «Эйр Франс», летевший в Рио-де-Жанейро, разбился на линии А1 через несколько минут после взлета в аэропорте Шарль-де-Голль. Рашид Хеллауш сидел за рулем своего семейного внедорожника и ехал по окружной к себе в Трамбле-ан-Франс, когда получил в ветровое стекло, то есть прямо в лицо, удар левого двигателя IAEV2500-А1 весом в две тонны от рухнувшего аэробуса А320.

Теперь я понимаю, почему сегодня утром, явившись в магазин, я увидел на окнах металлические жалюзи. Теперь я понимаю, почему в 10:00 утра, когда тысячи туристов уже штурмуют улочки Монмартра, мне пришлось ждать Рашида на террасе кафе. Теперь я понимаю, почему все мои эсэмэски и звонки остались без ответа. Теперь-то я понимаю, почему я очень долго ждал, но, как в песне Джо Дассена, «он так и не пришел».

Я ошарашенно уставился в телевизор.

За несколько секунд я потерял Рашида и лишился мсье Жана Здоровьяка — я предпочел бы узнать его имя при более благоприятных обстоятельствах.

Мне не по себе от того, что я больше никогда их не увижу. Я не думаю о себе, о работе, о будущем, только что полетевшем к чертям собачьим; я думаю о двух этих людях, о том, что я совсем их не знал, — как ни парадоксально, смерть придала им в моих глазах весомости, какой они не имели, пока были рядом. До меня вдруг доходит, что у мсье Здоровьяка и у Рашида наверняка был дети, жены, родители, которые любили их и которых любили они. Нетрудно представить, каково им сейчас: весть раздавила их, уничтожила, они выплакали все глаза.

Я фотографирую телеэкран с сообщением крупными буквами — хочу остановить, обессмертить мгновение. И правильно делаю: диктор уже перешел к прогнозу погоды.

Выключаю телик и поднимаю глаза к потолку. Мой взгляд, как у Супермена, проникает сквозь бетон потолка, потом через мою комнату, крышу дома — и наконец, он в облаках. В этот миг пятьсот тысяч человек находятся в небе на высоте одиннадцать тысяч километров, летят со скоростью более восьмисот километров в час внутри металлической конструкции весом около сорока пяти тонн.

Самолет — самое надежное транспортное средство в мире. Вероятность разбиться в самолете — одна миллионная. К тому же в девяносто процентах авиакатастроф находятся выжившие. То, что произошло с моими начальниками, в высшей степени невероятно. Но ведь и невероятная вероятность не равна нулю — как в случае обезьян и Шекспира.

Точно чертик на пружинке, который выскакивает из коробки, стоит лишь поднять крышку, я соскакиваю с софы и несусь вверх по лестнице. У себя в комнате открываю шкаф и вынимаю толстую папку, полную тетрадок. Пять минут — и вот она, информация, какую я искал. Запись сделана 18 апреля 2011 года. Я записал в одну из зеленых тетрадей, что может помочь выжить в авиакатастрофе: лететь надо в брюках и рубашке или футболке с длинным рукавом, в удобных ботинках. Широкая одежда исключается, ею можно за что-нибудь зацепиться, и потом рядом с фюзеляжем очень мало места. Одеться для полета в самолете — не значит по погоде той страны, куда летишь. Уверен, мсье Здоровьяк отправился в Рио в рубашке с коротким рукавом, чтобы не отличаться от окружающих при прилете. Но правила выживания прямо говорят: нельзя забывать о странах и зонах, над которыми вы пролетаете. Воды Атлантического океана холодны как лед. В случае весьма неприятного форс-мажора посадка на воду в шортах и маечке не сулит благополучного исхода. С собой всегда надо брать толстую куртку: она поможет, если вам суждено выжить в авиакатастрофе, которая погрузит вас в воду или ударит о твердую землю. Куртка предохранит вас от возможных ушибов и переломов. Одежда должна быть хлопчатобумажная, она не такая воспламеняемая.

Я никогда не летал на самолете — но если вдруг случится, обязательно возьму пуховую куртку, и пусть все смеются себе на здоровье, потому что летим-то мы в Марракеш.

Пересечение судеб моих двух начальников наводит меня на мысль об авиадиспетчерах. Диспетчеры военных самолетов отличаются от гражданских. Задача военных — свести два истребителя в одной точке, задача гражданских — избежать столкновений во что бы то ни стало и следить, чтобы воздушные суда никогда не пересекались друг с другом.