ОЧЕНЬ Петербургские сказки

– Ну какой я, к черту, сантехник, Алибаба Викторовна? Такой же, как и вы – ботаничка! Но, между нами, я догадываюсь…

– Ну? Я никому не скажу, Воркис! – И глазом, который в этот момент оказался к нему ближе, Алибаба Викторовна подмигивает мужу.

– Точно? – переспрашивает Воркис и, не дожидаясь ответа, начинает признаваться: – Я думаю…

– Ну, что? Что вы думаете?

– Думаю, что их украли, – понизив голос, говорит Воркис. – Украли и спрятали. А чтобы никто больше не утащил, – соединили друг с другом сваркой. Ничего другого мне не приходит в голову! Кроме того, я сделал одно открытие…

– Боже! Еще одно? Какое же именно, Воркис?

– Вы никому не расскажете?

– Нет.

– Я уверен, что все трубы на свете соединены между собой! Помните школьную забавную задачку: "втекает и вытекает"?

Услышав это, Алибаба Викторовна на мгновение в бессилии закрывает глаза. Потом открывает их и еще раз оглядывает развороченный Воркисом двор: траншеи, чернеющие на снегу кучи вывернутой земли, валяющиеся, где ни попадя, куски труб, какие-то доски, и тонко вздыхает:

– Ну да… А в трубах?

– Что?

– В трубах мыши есть?

– Нет, мышей там нет. Это я проверял – специально разваривал и снова специально сваривал. Мышей нет. Это точно.

– Я вас опять прощаю, Воркис. Но это нехорошо!… – журит Алибаба Викторовна.

– Чего уж хорошего, Алибаба Викторовна! Но я исправлюсь.

– Уж как я на это надеюсь, кто бы знал!… – Алибаба Викторовна вздыхает.

– Ну, что? Полезли в подвал? – в тон ей вздыхает Воркис.

– Ничего не поделаешь, Воркис. Полезли. – С этими словами Алибаба Викторовна направляется к чернеющему подвальному входу, где только что скрылись беглецы.

– Алибаба Викторовна! Вы куда? – окликает ее как-то не очень вежливо Воркис. Наблюдая за ним в этот момент, никто, наверное, уже не мог бы сказать, что этот человек только что отстоял по стойке смирно "целую вечность".

– Как куда? Так в подвал же!

– А трубы?

– Что – трубы?

– Мы же с вами говорили про трубы?…

– Ну, я думала, это так… вообще!… Поэтическая фигура.

– Посмотрите, какая отличная труба!

– Где? – искренне не понимает Алибаба Викторовна.

– Вон, в фонтане! – мотает головой в сторону замерзшего фонтана Воркис.

– В фонтане? Но там же лед! Фонтан замерз!

– А мы ледок возьмем и сколем… – Воркис приближается к фонтану, выхватывает из-за пазухи короткий ломик и первым же ударом сбивает с фонтана большую шапку желтого, пузырчатого льда. – Взгляните, какая аккуратная дырочка!…

– Вот эта?! – в замешательстве восклицает Алибаба Викторовна. – Вот эта дырочка? Да вы что! В нее и мышь не пролезет! Не говоря уже о вас, Воркис!

– А если о вас, Алибаба Викторовна?

– Что? Мне? Сюда? Да вы смеетесь!

– Вовсе нет. Вы такая изящная, гибкая…

Алибаба Викторовна заметно польщена, поэтому опять заговаривает с мужем голосом стареющей кокотки:

– А вы, Воркис?

– А я помчусь по верху. Чтобы перекрыть им к стеклышку все пути. Потом мы с вами где-нибудь встретимся.

– Где именно? Я хотела бы это знать точнее!

– Я буду вам стучать. Три раза подряд.

– Но ведь там дальше тоже лед! – Алибаба Викторовна капризно поджимает сухие губы.

– А я вам свой ломик дам. Хотите ломик, Алибаба Викторовна?

– Нет, не хочу, Воркис, – честно признается Алибаба Викторовна, – Но, похоже, делать нечего. Поэтому давайте. Кроме того, я почему-то уверена, что там хотя бы нет мышей! – и о чем-то ненадолго задумавшись, она совсем ни к месту добавляет: – Говорят, специально "для бака" те же самые лучшие умы, о которых вы недавно упоминали, написали еще одну книжку. Называется она "Алибаба Викторовна и сорок разбойников". Сорок разбойников! Кругом!

Воркис передает жене ломик, которым он только что скалывал лед, и та сует его в горловину фонтана:

– Ого! Там крепко!

– А вы размахнитесь посильнее, Алибаба Викторовна.

– Так, что ли? – Говоря это, Алибаба Викторовна замахивается.

– Из вас мог бы получиться отличный сантехник!

– Не шутите так, Воркис. Мне это неприятно. Только ведь…

– Что – только, Алибаба Викторовна? Вы передумали?

– Только я ведь платье порву, Воркис! Вы не забудете подарить мне новое? На Новый год? Положите его под елку! Не изомните, я знаю вас! – говоря это, Алибаба Викторовна незло грозит Воркису.

– Постараюсь не измять, Алибаба Викторовна.

– Вы молодец, Воркис. Может быть, я опять разрешу вам немного сократить мое удивительное имя. Скажем… Али… Алиба… Нет, это для вас это будет слишком коротко! Лучше подлиннее, – например, Алибаб. А отчество пока так оставим – целиком.

– До каких пор, Алибаб… Алибаб Викторовна? – настораживается Воркис.

– До тех пор, пока вы не научитесь! – видно, что Алибаба Викторовна снова удовлетворена.

– Я обязательно научусь, я… – начинает обещать Воркис. Но Алибаба Викторовна его обрывает на полуслове:

– Ну, все, все, Воркис. Вперед! – она делает неожиданно сильный удар ломиком в горловину фонтана, отчего оттуда брызгает льдом. Тогда она делает еще один удар, сильнее, наклоняется, сует голову в трубу, и… вдруг начинает туда ввинчиваться: удары становятся чаще, веером летят ледяные брызги. Минута – и Алибаба Викторовна целиком исчезает в трубе.