Очень серьезная организация

– На счет «три»! – прошептал Рейндж. – По полрожка!.. Я – сверху! И – рывком – вперед! А ты… – Он коснулся левой рукой плеча застывшего здесь же Гайдукова. – Будешь, братец, прикрывать нам спину!

Грянули в унисон два «калаша»! Роман стрелял с колена; Рейндж тоже полоснул по высунувшемуся было силуэту!.. Очереди стеганули вдоль коридора, разлохматили обшивку, выбили крупные оспины на облицованной плиткой стене вестибюля… Роман первым метнулся по коридору… вылетел в вестибюль, ловко – как в школе учили – перекатился, пустил еще очередь!

Рейндж, вымахнув вслед за ним, увидел в проем двери – которая сработала автоматически – человеческую фигуру, сломавшуюся пополам!.. Он тоже гвозданул из «калаша» по боевику, у которого, кажется, в последний момент сдали нервы и который попытался выскочить из здания через главный проход! Тот завалился, упал на бок… Рейндж хотел всадить в него еще с полрожка, чтобы уже с гарантией, но услышал окрик Романа и задержал в последний момент палец на спуске.

– Ша! – крикнул Роман. – Не стреляй… В одной из машин – взрывчатка!

– Понял…

Рейндж подошел к Жану и прицельно, одиночным, выстрелил ему в голову. Заодно, соблюдая осторожность, выглянул наружу и попытался уяснить себе обстановку.

– Рядом с КПП стоят несколько машин! – крикнул он. – Какие-то люди в форме! Но… но пока никакого движения! Возле фургона убитый… ваш!

– Наверное, вызвали «антитеррор»! – перезаряжая спарку рожков другой стороной, процедил Роман, он же Чарли. Передернув затвор, сказал: – А меж тем каждая секунда дорога! Володь, надо прочесать агрегатный зал! Один «шахид» в минусе? Где-то бродят еще трое с «поясами»…

– М-да, весело у нас здесь, – пробормотал Рейндж. – Вот тебе и «торжественное мероприятие»!..

Он переместился к входу в агрегатный зал… Они вдвоем на короткое время затаились, пытаясь сориентироваться в новой для них ситуации.

– Рома, а ты чего раньше-то не сообщил? Как воды в рот набрал! А обнаружился уже здесь!.. От тебя же ждали сообщений! Я, кстати, немного в курсе, как ты во все это вляпался… Но это слишком длинный разговор!

– Не мог я, Володь! – отозвался тот. – Глаз не спускали… Я с базы в последний раз сообщение дал, а потом пришлось от мобильника избавиться… Иначе убили бы на х…, если бы нашли во время шмона!

– Что, такие суровые ребята?

– Не то слово! – Роман высунулся из временного укрытия и стал всматриваться в видимую ему от входа панораму агрегатного зала. – Думал, выведут меня в расход… и тогда уже никто не сможет их остановить! Я бы и ушел от них, пожалуй… Попытался бы, к примеру, местных ментов навести на базу… Но они, блин, в этот момент разделились и увезли оружие и взрывчатку в другое место! В местной ментовке у них тоже есть свои люди! Один только Андрей среди них нормальный человек! Остальные чисто «отморозы»… зверье… за бабки мать родную прикончат! Эх, брат… слишком долго рассказывать.

– А где старший? Есть какие-нибудь версии?

– Да где-то здесь должен быть! Опасен… вражина! Прозвище – Леон! Вот от него-то я и жду основной подлянки.

Рейндж оглянулся назад, пошарил взглядом по пустому вестибюлю…

– Слушай, Рома… А этот-то… твой Андрей… он куда-то исчез!

Как раз в тот момент, когда гэрэушники гвоздили очередями по Жану, оказавшемуся малость нерасторопным, Гайдуков без разведки влетел в агрегатный зал…

Он проскочил боковой проход, сразу же свернул в центральный, более широкий проход… Именно здесь он и увидел первый труп.

Андрей нагнулся, сдернул с него маску, внимательно посмотрел на залитое кровью лицо… Так и есть – Тимоха.

Еще двух бойцов, каждый из которых был убит выстрелами в голову, он нашел всего в нескольких шагах от бывшего омоновца…

Он некоторое время стоял молча, опустив правую руку с зажатой в ней «береттой». Приборы и агрегаты вокруг него работали как ни в чем не бывало – наверное, здесь все было автоматизировано, а люди лишь приглядывают за техникой. Через трубы, куда-то на запад, к Ужгороду и далее через кордоны, шел, звеня под огромным давлением, природный газ, выталкиваемый неведомой силой из ямальских скважин, из недр северной неласковой земли… По трубам тек не только газ, но и невидимая глазу и не очень понятная простым смертным субстанция. Власть, деньги, политика, роскошь, человеческая жадность и чьи-то амбиции – все это смешивалось в этой же трубе, все это кружило кому-то голову, лишало одних разума, других чести, третьих всякого человеческого подобия…

Гайдуков переступил через тело одного из убитых и поспешил к двери, которую он заметил в самом конце центрального прохода.

Леон глянул в зеркало – большое, почти в человеческий рост, – которое занимало часть стены раздевалки, предназначенной для персонала.