Очень сказочная работа 1

Мамуля! А когда у нас прошлый раз был приемный день? Года три назад? Ах, четыре? Ну надо же, как время-то летит…, и при этом еще этак картинно взмахнуть руками. Но я наступил на горло собственной песне – а то потом нравоучениями весь мозг вынесут. Впрочем, Липа не смутилась, и в том же ключе поддержала разговор.

– Ах да что вы, что вы! Это абсолютно не имеет никакого значения! Я же понимаю каково это – поддерживать идеальный порядок в квартире работающей женщине.

Они понятливо кивнули друг другу, мы прошли в зал и расположились вокруг большого стола.

Ну прямо расцвет восемнадцатого века! Маркиза? К вашим услугам, баронесса! Тут к нам присоединился приодевшийся отец.

– Здравствуйте, девушка! Какими судьбами к нашему двору? Просто в гости изволили зайти, или так, по казенной надобности?

И этот туда же! И тоже получил достойный ответ:

– Сегодня, скорее по казенной, а дальше как получится. Дмитрий, представь, пожалуйста, меня своим родителям.

– Олимпиада Потаповна Энгельс, – сотрудница Особого филиала ФСИКИА. Прошу любить и жаловать! – влился в коллектив и я.

– Мы с Дмитрием Алексеевичем теперь коллеги – он, после достойного прохождения испытаний, зачислен к нам на службу, – добавила Липа.

Тут отец не выдержал, и его прорвало.

– Кем же его могли взять в приличное место? Дворником по уборке снега летом? А на испытаниях он очень достойно отличил метлу от лопаты? Не смешите меня, Олимпиада Потаповна!

– Боюсь, вы не совсем верно оцениваете потенциал вашего сына.

– Да какой там потенциал, – горестно отмахнулся папаша, – нет там никакого потенциала. Вы ж его, поди, каким-нибудь пешим курьером или сторожем на автостоянку взяли? И то хлебнете с ним горя.

– Дмитрий Алексеевич с блеском выдержал испытания, на которых перед этим были отсеяны около десяти тысяч человек, – строго сказала Олимпиада. – На этих днях он вместе с командиром нашего подразделения майором Бобром отправляется для обучения на Высшие Академические Курсы в столицу нашей Родины – город-герой Москву.

Мать ахнула и прижала ладони к щекам.

– Так значит, Димочка не бездельничал этот год, а готовился к невиданно сложным экзаменам! А ты все говорил: бездельник, лежебока, орясина! Что ж ты молчал-то сынок? Может тебе помощь какая-нибудь была нужна? Закупка особых учебников, каких-нибудь пособий или компьютерных программ? Возможно и сейчас чего-нибудь нужно? Ты говори, не стесняйся!

Судя по ее воодушевлению и фанатичному блеску в глазах, она уже была готова для продвижения своего неловкого охламона по жизни продать с кухни свой любимый дуршлаг и лучший отцовский галстук.

– Дмитрий Алексеевич ничего вам не сообщал, так как не был уверен в результатах этого сложнейшего экзамена.

Тут все-таки встрял недоверчивый отец.

– А что это экзамен прошел в такое позднее время?

– В связи с большим наплывом желающих, – вдохновенно врала Липа, – руководство было вынуждено продлить продолжительность рабочего дня для оценки знаний претендующих на эту вакансию. Приказ подписал сам начальник Управления генерал-майор Томин. В таком же режиме экзамены проходят по всей России, ведь сроки поджимают.

– Вот оно что… Извините, а вы кем там подвизаетесь? Что-то там у всех воинские звания, а вы, наверное, вольнонаемная и работаете секретаршей где-нибудь в канцелярии?

– Я офицер, и подвизаюсь, как вы изволили выразиться, оперативным сотрудником, – жестко доложила Потаповна. – Извольте убедиться! – и парой ловких движений она извлекла из элегантной сумочки, висевшей у нее на плече, красную книжечку.

Отец заинтересованно ухватил документ, раскрыл его и ахнул еще хлеще мамы.

– Лейтенант ФСБ! А мой-то ухарь в какой-то ФСИКИА ведь пристроился! Это вы с проверкой его благонадежности пришли? Не из диссидентского ли семейства паренек? Нет ли тут тайного вражеского логова?

– Ну что вы, – досадливо поморщилась Липа, – так это не делается, и этим заняты совсем другие товарищи. Просто наша организация совсем недавно выделилась из ФСБ, но мы числимся и их сотрудниками. Сразу после окончания Академических Курсов и ваш сын получит воинское звание.

– И долго он будет там учиться? – скептически спросил отец. – Пока не отчислят за неуспеваемость?

– Два-три месяца. И отчисление курсантов у нас не поощряется. Это уж нужно как-то особо необычайно проштрафиться, Кремль поджечь, к примеру, или организовать покушение на Президента нашей страны.

Отец окинул меня оценивающим взором и горестно вздохнул.

– Ну это он, пожалуй, не осилит. Либо спички отсыреют, либо винтовка проржавеет. Какое же звание он рванет после этаких невероятно продолжительных курсов? Неужели аж на младшего сержанта может замахнуться?

– Так ведь и я военных училищ и академий не заканчивала, – пояснила Липа, – после этих же курсов лейтенантом стала. Отработала всего несколько месяцев, а уже представление на очередное звание отправлено. У нас это не от выслуги лет или срока службы зависит, а только от личных способностей.