Очень смертельное оружие

– Помолчи минутку, ладно?

Полицейский достал из кармана сотовый телефон и, набрав номер, что-то произнес на незнакомом мне языке.

– Дай пистолет, – потребовал он.

Я с изумлением наблюдала за тем, как он носовым платком тщательно стирает с оружия убийства мои отпечатки пальцев. Затем он бросил пистолет рядом с трупами.

– Пойдем, – сказал он.

– Как это пойдем? – удивилась я. – Ты соображаешь, что делаешь? Ты же улики уничтожаешь! На этом пистолете могли остаться отпечатки пальцев настоящего убийцы! Кроме того, ты должен дождаться приезда следственной бригады!

– Ты собираешься учить меня, как я должен выполнять свои служебные обязанности? – удивленно вскинул брови Сианон.

Как-то подозрительно он себя ведет. Не похоже, чтобы он всерьез собирался расследовать это дело. Может, он сам их убил? Поэтому и знает, что я невиновна?

– У вас в Индонезии полиция тоже работает на мафию? – поинтересовалась я.

Ляо мрачно посмотрел на меня.

– Есть две категории людей, которые я ненавижу, – чеканя слова, произнес он.

– Только две?

– Только две. Это женщины и писатели детективных романов.

– Намек поняла.

– Одно из двух. Или ты сейчас же пойдешь со мной, или я тебя немедленно арестую и посажу в тюрьму за убийство.

Я вздохнула:

– Так бы сразу и сказал. При подобной постановке вопроса я готова идти за тобой хоть на край света. Только ответь мне на один вопрос. Насчет женщин тут все понятно. А что тебе сделали писатели детективных романов? Неужели один из них увел твою жену?

– Если ты сейчас же не замолчишь, я тебя арестую.

– Молчу, – согласилась я. – Но только подчиняясь грубому нажиму. Прошу занести это в протокол.

Сианон глухо скрипнул зубами.

Я безмятежно улыбнулась ему в ответ.

Я молча следовала за индонезийским полицейским по узким тенистым аллеям, гадая, куда он меня ведет. Увидев цель нашего путешествия, я расхохоталась. В сетчатом заборе парка была аккуратно прорезана дыра, прямо как в Московском ботаническом саду. Похоже, Ляо посещал местные достопримечательности, не утруждая себя покупкой билетов. Одно из двух – или он хотел незаметно проникнуть в сад, или у местных полицейских такая же мизерная зарплата, как и у наших отечественных милиционеров.

Через минуту я склонилась к первому предположению, поскольку, после того как мы благополучно выбрались за пределы сада, Сианон пригласил меня поужинать с ним в ресторане.

– Но ведь ты сам недавно утверждал, что ненавидишь женщин и писателей детективных романов, – удивилась я. – К сожалению, я подпадаю одновременно под обе эти категории. Желание побыть в моем обществе – это что, одна из специфических форм индонезийского мазохизма?

– Мне нужно с тобой поговорить, – объяснил Сианон.

– Всего лишь поговорить? Это хорошо. Я уж было заподозрила, что ты собираешься меня отравить.

В глазах лейтенанта полиции сверкнуло раздражение.

– Речь пойдет об очень серьезных вещах.

– Что ты называешь очень серьезными вещами?

– Придет время – узнаешь.

Не слишком-то он вежлив. Впрочем, чего можно ждать от полицейского? Мент, он и в Индонезии мент.

– Ладно, – вздохнула я. – Это даже интересно. Не каждый день удается поужинать в компании женоненавистника.

Ляо покачал головой, но ничего не ответил.

Под выписанной непонятной мне затейливой вязью вывеской небольшого ресторанчика висела табличка, выполненная латинскими буквами.

– Чочог – сенанг, – прочитала я, пытаясь запечатлеть в памяти непривычные для слуха созвучия нового для меня языка.

Мне нравилось запоминать слова новых языков и диалектов.

Полицейский выглядел задумчивым и слегка рассеянным. Создавалось впечатление, что он пытается принять какое-то важное решение. Возможно, он хотел понять, стоит ли ему вообще говорить со мной.

Мы вошли в ресторан и сели за столик. Официант принес переплетенные в красный сафьян меню. Набранные латинским шрифтом труднопроизносимые названия блюд ничего мне не говорили.

– Сделай заказ за меня, – попросила я Сианона. – Только, пожалуйста, выбери что-нибудь не слишком острое.

Ляо сказал официанту что-то по-индонезийски. Тот услужливо поклонился и ушел. Мы с полицейским молча уставились друг на друга. Я размышляла о том, что во время нашей первой встречи он не производил впечатления замкнутого человека и женоненавистника. Скорее наоборот. Похоже, Сианон был всерьез чем-то озабочен.

Чтобы немного отвлечь его, я решила для начала заняться лингвистическими изысканиями.

– Что такое «Чочог – сенанг»? – спросила я.

Полицейский с недоумением посмотрел на меня.

– Что?

– Я хочу узнать, как переводится название ресторана, – пояснила я.

– Ах, это…

Мне показалось, что Ляо был благодарен мне за то, что я не торопилась перейти к делу.