Очень светлые неприятности

— Ты есть глюпая ведьма. Думала, можешь следить меня простым маячком? Я великий колдун! Никто не спорит со мной в магии. А теперь я ухожу с моим монстром!

Он бросил амулет перед собой. Безделушка не упала на землю, а превратилась в круглый водоворот грузового портала.

— Идти! Быстро!

Кнут снова щёлкнул.

— Да снимите же меня! — завопил на спине монстра сторож. — Не хочу в портал! Отпустите домой, пожалуйста!

Заокраинец поморщился, взмахнул рукой, и бедняга-сторож с криком улетел куда-то в капустные грядки.

— Корнелиус, сделай что-нибудь! Ты же не заколдованный!

Наш теоретик растерянно развёл руками.

— Не могу. Я сегодня не взял с собой справочник по боевой магии.

Обернувшись, заокраинец насмешливо усмехнулся и снова скомандовал:

— Идти! Быстро!

Но монстр не желал лезть в магический портал. Весь трясся, дрожал и не реагировал даже на щелчки кнута.

— Глюпое животное!

Схватив несчастного монстра за хобот, толстяк потянул его к порталу.

— А ну, поставь зверя на место!

Звонкий голос раздался у нас за спиной. А в следующий момент на заокраинца набросилась зелёная ведьма. В ход пошли короткие заклинания, тычки метлой и удары ногами.

— Не смей! Мучать! Бедное! Животное!

Толстяк отбивался с недоумённым выражением на лице. Через минуту он умудрился выбить метлу, и ведьма с заокраинцем покатились по земле, сцепившись, как мартовские коты.

Глава 17

Ничем хорошим драка ведьмы и заокраинца не закончилась. Он был толще, сильнее и могущественнее. Пары минут хватило, чтобы толстяк скрутил девушку, как непослушного ребёнка.

— Ай! Пусти!

— Ты есть сидеть тихо! Я забирайт мой монстр и уходить.

— Не трогай животное, гад!

Заокраинец только глумливо заржал и схватил ведьмину метлу.

— Плохой ведьма!

С хрустом он переломил метлу и бросил на землю бесполезные обломки. Элеонора с ужасом распахнула глаза, всхлипнула, уткнулась в ладони и разрыдалась.

— Не люблю ведьма, совсем не люблю, — скривился заокраинец и снова ухватил монстра за хобот.

— Пошёл, тюпой животное. Я есть хотеть домой!

Как не упирался бедный монстр, но шаг за шагом приближался к порталу.

— Корнелиус, — зашептал я, — ты единственный, кто не связан заклятьем. Сделай хоть что-нибудь!

— А что я, не могу же ничего, — теоретик поморщился. — Поможет, если я вступлю с ним в научный диспут? Думаю, не очень. Непохож он на интеллектуала.

— Да будь же мужчиной! — вспыхнула Клэр. — Не стой столбом!

— Могу сесть, если ты хочешь.

Я покосился на юмориста. Нет, он и не думал шутить — действительно собрался сесть на землю. Тёмные боги, ну за что нам такой спутник достался!

В руке Корнелиус всё ещё держал бутылку с прогорклым рыбьим жиром. Ага, ну хоть что-то!

— Брось в него!

— Что?

— Кинь в заокраница бутылкой.

— В живого человека? Кинуть? Нет, это нехорошо. Мама расстроится, что я продукт зазря перевожу.

— Я тебе говорю — бросай, а то уйдёт!

— Но мой рыбий жир…

— Новый куплю. Две штуки. Кидай!

Корнелиус тяжело вздохнул, досадливо поморщился и взвесил бутылку в руке.

— Если мама узнает, очень сильно будет ругаться.

Я не его мама, но тоже собрался выругаться. В этот момент теоретик решился и с неожиданной силой швырнул бутыль в заокраинца.

Сюрприза, увы, не получилось. Коварный толстяк, хоть и казался увальнем, среагировал мгновенно. Взмахнул рукой и шандарахнул по бутылке заклинанием. Осколки стекла так и брызнули в разные стороны.

Вот только рыбий жир проигнорировал потерю сосуда. То ли магия на него не подействовала, то ли заклинание было с дефектом. Но огромная жёлтая капля с размаху врезалась в голову заокраница и окатила с ног до макушки “благовонной” жижей.

— Это есть издевательство! — заорал толстяк, возмущённый таким поворотом событий. — Вы есть военный преступники! Алхимические снаряды запрещены Аахской конвенцией! Тьфу! Тьфу! Тьфу!

Пока он отплёвывался, запах докатился до монстра.

— Кхххх!

Бедный зверь, совершенно ошарашенный, попытался чихнуть. Вот только хобот был зажат в стальном кулаке заокраница.

— Кхххх!

Монстр попытался чихнуть ещё раз и опять безуспешно. Глаза животного налились кровью, хобот мелко дрожал, а клешни нервно щёлкали.

— Я вам так не оставлю. Тьфу! В суд подам. Тьфу!

Заокраинец не обращал внимания на зверушку, а продолжал стряхивать с себя масляную жидкость, моргать и плеваться.

— Вы ответите за мой испорченный костюм. Он есть очень дорогой!

С раздражением толстяк дёрнул за дрожащий хобот. Монстр не выдержал: шумно втянул воздух и чихнул в полную силу.

Все живые существа чихают по-своему. Люди — сдержанно, орки — громогласно, как будто орут боевой клич, гоблины — словно в долг просят, котики — умилительно. А монстры чихают как? Конечно же, монструозно! Особенно когда им зажимают хобот и вообще нервируют.

— Кххххы-ы-ы-ы-ы!

Пальцы, державшие монстра, не могли не разжаться. В заокраинца ударил такой поток воздуха, что он закачался и сделал несколько шагов назад, размахивая руками. Разинул рот, собираясь что-то сказать. И тут монстр чихнул повторно, с ещё большей силой.

— Кхы-ы-ы-ы-ы!