Очень темное дело

Костер погас все-таки раньше, чем заснул Федя. Вернее, огонь сначала превратился в красную мерцающую россыпь углей, потом они слились в одну светящуюся лужу, и уж только потом наступила полная темнота. Федя еще подумал, что тут можно и с открытыми глазами уснуть… А потом вдруг откуда-то из поднебесья раздался громовой голос:

— Эй! Как поспали?!

«Пали… али», услышал Федя последние отголоски эха, когда открыл глаза. Его ослепил сильный электрический свет, изливающийся откуда-то сверху. Федя сощурился и прикрылся рукой, одновременно с ним то же самое сделали еще трое ребят на матрасах. И тут же стукнули по камню деревянные круглые ступеньки веревочной лестницы. Свет сместился в сторону, осветив отвесную стену, глаза мало-помалу начинали привыкать, и Федя увидел, что по лестнице довольно ловко и быстро к ним спускается Борис Вениаминович. Впервые с той минуты, как Федя остался здесь только в компании своих товарищей, у него немного отлегло от сердца. Их не бросили.

— Ну как, ребятушки? — весело и добродушно спросил Борис Вениаминович, успешно достигнув пола ямы.

— Нормально! — бодро отозвался за всех Петька.

— Не страшно было?

— Да ничего, — неуверенно пробубнил Саша.

— А работать готовы? Впрочем, что я спрашиваю, вы завтракали? Почему костер не разводите?

Борис Вениаминович хлопотал вокруг них, как заботливый отец. Вслед за ним в яму спустился и Андрей с сумкой, полной еды. Так что припасы, которые ребята обнаружили в яме, остались даже нетронутыми. Снова развели костер, расселись вокруг, плотно и вкусно позавтракали.

— Учтите, — шутил при этом Борис Вениаминович, — задаром вас кормить здесь не будут. Сейчас чай попьем — и работать.

У всех настроение улучшилось в сотню раз, ничего уже не было страшно, и сквозь пещерную тьму катакомб вновь засияли сокровища царя Митридата.

Еще веселее стало, когда выбрались из ямы, — все-таки там было не очень уютно. Опять долго шли длинными каменными галереями, то вверх, то вниз, сворачивали налево, направо. Федя только диву давался, как Андрей мог тут так хорошо ориентироваться, — наверное, немало времени провел в этих подземных коридорах.

Борис Вениаминович, кроме фонаря, нес с собой какую-то завернутую в тряпку штуковину, которую Федя приметил еще при разгрузке автомобиля. Он тогда решил, что это лопата, хотя ему было непонятно, зачем ее так тщательно заворачивать. Теперь же он начал сильно сомневаться в своей догадке и спросил Петьку. Но Петька тоже не знал, что это такое.

В какой-то момент Андрей вдруг обернулся и сказал:

— Подходим, за поворотом наша. Федя еще раз догнал Петьку и спросил:

— Чего наша?

— Кто его знает, — неуверенно ответил тот, — может быть, пещера, помнишь, я показывал тебе план Аристобулла.

— Ты на земле рисовал, а не план показывал.

— Это одно и то же, не придирайся.

Тем временем вслед за Андреем вся партия кладоискателей, за исключением отсутствующего здесь Сергея Сергеевича, сделала еще один поворот и оказалась в каком-то очень широком, но полузаваленном ходе. Вернее, дальше, впереди, ход был засыпан, видимо, полностью — Федя разглядел завал в свете фонарей, — но в той части, где они остановились, нагромождение каменных глыб образовало неровный склон, постепенно поднимающийся до самого потолка. Андрей первым, немного кряхтя, полез вверх и вперед по каменным обломкам. Все с нерастраченной еще готовностью последовали за ним.

У самого потолка Андрей остановился и сдвинулся влево, к одной из стен подземелья.

— Вот он, лаз, — сказал он, освещая фонариком черную треугольную дыру в стене.

— Значит, мы уже у цели, — заключил Борис Вениаминович.

Он подождал, пока все собрались около указанного Андреем лаза, и начал излагать план предполагаемых действий.

— Итак, мы у цели, — обежав взглядом всех и каждого, повторил Борис Вениаминович. — Перед вами, ребятушки, ход — вернее, то, что от него осталось, — ведущий к сокровищам Митридата…

— А вы уверены? — перебил его Федя.

— Не на все сто, конечно, — немного склонил голову, пряча глаза, археолог, — но все-таки шансы наши весьма и весьма велики. Минуточку…

Поудобнее устроившись на одном из каменных обломков, Борис Вениаминович достал из нагрудного кармана сложенный в несколько раз лист бумаги.

— Вот план, сообразуя с которым все наши действия, мы можем и должны отыскать эти сокровища.

— Это же тетрадный листок! — разочарованно сорвалось у Феди. Он-то ожидал увидеть какой-нибудь старый, пожелтевший, истрепанный по краям, ветхий пергамент или еще что-нибудь в этом роде. Листок из школьной тетрадки в клеточку не внушал ему никакого доверия.

— Да, — невозмутимо кивнул Борис Вениаминович. — Это листок из тетради, на который я скопировал план подземелья из книги Аристобулла Мирмекийского. И я почти уверен, что это и есть план тайной сокровищницы Митридата.

— Почему? — спросил Федя. — Почему вы так уверены?