Очень тихий городок

Ромка напрягся, в поисках защиты взглянул на Олега. Но тот уже ржал вовсю, даже приплясывал от смеха.

– Ты, Саня, мне просто глаза открыл, – произнёс он, отсмеявшись. – А то я ему всё время в жопу засаживаю и думаю, к чему бы это, а теперь наконец до меня дошло – он же педрила!

– Н-не, я серьёзно, – настаивал Колосков. – Чего я этого л-лоха н-никогда с б-бабой н-не видел?

– Пошёл ты! – возмутился задетый за живое Ромка. – Сам-то ты кто! Пиздострадатель, больше ничего.

Саня угрожающе сжал кулаки. Глаза заблестели, по лицу заходили желваки.

– Ну-ка п-п-повтори! – процедил он.

– Да ладно тебе, Сань, – примирительно сказал Олег. – Ты чего, не знаешь? Вся школа в курсе. Заблуду по полной прёт от Седы.

Седа – Седа Магометовна Костоева – была молодой учительницей физики, появившейся в Озёрске сравнительно недавно. Ромка и вправду умирал по ней уже второй год подряд.

– Спорим, я Седу трахну ещё до конца четверти! – вызывающе заявил он Сане. – На что хочешь, спорим? Ну? Или бздишь?

– Да мне н-насрать, т-трахнешь ты её или н-нет, – отозвался Колосков и для убедительности сплюнул.

Тут они вынуждены были прервать эту интересную беседу, так как вернулась Алина.

Олег забрал у неё мяч, потом насмешливо покосился на Ромку и демонстративно поцеловал Алину в губы, вроде как в благодарность, после чего игра наконец возобновилась.

Поцелуй этот, разумеется, ни для кого не прошёл незамеченным.

– Понятия не имею, чего он нашёл в этой металлистке-динамистке! – презрительно бросила Тамара Станкевич.

– Неужели Олег не видит, что ты в тыщу раз красивей, чем Алина! – тут же поддакнула Таня, тщательно растиравшая крем по её спине.

– Он, дурачок, просто понятия не имеет, что значит со мной трахаться. Я бы ему такой минетик закатила, что эта Алина-блядина навсегда бы у него из головы вылетела!

Света Коновалова отложила книжку, повернулась к Тамаре:

– Вы, девки, просто офонарели с этим Диким. Вы что, не видите, что у них с Алинкой любовь? Она ж тебя убьёт, Томик! Ты туда даже не суйся!

– Да пошла ты! – огрызнулась Тамара. – Я у тебя совета не просила, правда? Страну советов у нас в девяносто первом году отменили, ты что, не в курсе?

Она замолчала, обдумывая, что бы ещё такое язвительное сказать Свете (недолюбливала её с первого момента появления в Приозёрске – до неё достойных соперниц в школе у Тамары не было), но в это время вылетевший с волейбольной площадки мяч угодил ей прямо в лицо. Тамара охнула и закрыла лицо руками.

Почти в то же мгновение Саня Колосков нагнулся, проскользнул под сеткой, подскочил к Ромке и одним ударом сшиб его с ног.

– Ты чего д-делаешь, п-придурок! – злобно заорал он ему. – М-моргала открой, когда луп-пишь!

– Ты чё, Саня, охренел? Я ж случайно! – оправдывался Заблудший. Он вскочил на ноги, подошёл к Тамаре: – Ты как, а? Извини, так вышло…

Та отняла руки от лица. Одна щека заметно покраснела.

– Смотри, куда бьёшь, Заблуда! Ничего, нормально, жить буду.

– Ты понял? – Торжествующе повернулся Ромка к Колоскову. – Она нормально. Давай подавай!

Он бросил ему мяч.

Саня ловко поймал его одной рукой. Прежде чем подавать, покосился на Тамару, хотел понять, заметила ли она, что он бросился её защищать.

– А ты сразу в морду! – всё никак не мог успокоиться Ромка. – Кто ж так делает! Мы ж свои пацаны!

Игра опять возобновилась.

– Голова не болит? – заботливо спросила Таня у подруги. – Вот придурки грёбаные!

– Да нет, нормально, – отмахнулась Тамара, переворачиваясь на бок, спиной к играющим. – Ни фига себе! Девки, вы только посмотрите на это! – воскликнула она в изумлении. – Я ещё такого не видела!

Все окружавшие её девчонки немедленно приподнялись и воззрились на действительно невиданную ранее в Приозёрске картину.

У самого пляжа припарковался старенький, ещё прежнего рижского производства, микроавтобус «RAF», проще говоря – рафик, когда-то голубого, а ныне грязно-серого цвета. Крупная розовощёкая женщина с чёрной, закрученной на голове косой не без труда вытащила из него парня-инвалида.

Парню на вид казалось лет шестнадцать-семнадцать. На голове у него красовалась бейсболка с буквами NY, половину лица закрывали широкие тёмные очки. Одет он был в синюю майку-тенниску с надписью: «Спартак – чемпион!» Правый короткий рукав майки висел, так как одна рука у парня отсутствовала. Так же свободно на нём болтались и трусы-плавки, поскольку ног у него тоже не было. Единственной своей рукой парень держал надутый резиновый круг.

Женщина волоком тащила его к воде.

– О, господи! – ахнула Таня. – Она его купаться тащит! Совсем крыша поехала! Неужели не знает, что вода грязная?

– Можно подумать, это имеет какое-то значение, – скривилась Тамара. – Будто этому обрубку что-то ещё может повредить!

– От меня бы зависело, я б вообще запретила таким приходить на пляж! – заявила Таня. – Только людей пугать…

– Не гони, Тань! – резко прервала её Света Коновалова. – Слушать тошно, ей-богу!

– Тошно, не слушай! – огрызнулась та.

– Всё-таки её надо предупредить, что вода заражена! – не обращая внимания на Таню, озабоченно добавила Света.