Очень выгодное убийство

Ну и, в‐третьих, Ермаков. До сих пор Лев не нашел ничего, что хоть в какой-то степени указывало на возможное участие актера в событиях последнего дня. Первых двух подозреваемых с ними чем-то можно было связать, но Ермаков всегда оказывался в стороне. А ведь он не меньше остальных из этой троицы был зол на Челнокова. А может быть, даже больше! Отсутствие хоть каких-то следов, ведущих от Ермакова к убийству журналиста, больше всего и настораживало Гурова. Пока у него не было даже предположений, как и чем связать актера с убийством Челнокова и обыском его квартиры.

Из всех реальных активов в этом деле сейчас был только фоторобот одного из подозреваемых, причем неизвестной степени достоверности, отпечаток обуви одного из киллеров, рисунок перчаток тех, кто вломился к журналисту в дом, да цвет глаз одного из преступников. Плюс еще Алиев, подозрительным образом находившийся рядом с покойным Челноковым последние две недели. Этого было маловато. Впрочем, не так уж и плохо для первого дня работы.

Гурову приходилось начинать расследование, опираясь и на меньшее количество фактов. Да и под давлением работать ему было не привыкать. И все же он удивился, когда на подъезде к Главку ему вновь позвонил Орлов.

– Лева, где тебя носит? – недовольно поинтересовался генерал.

– Я работаю, Петр! Что на этот раз случилось?

– Много чего, – ворчливо ответил Орлов. – Дуй немедленно в Главк, и вместе с Крячко ко мне в кабинет. Отчет по расследованию нужен не вечером, а прямо сейчас. Хотя бы устный.

– Слушаюсь, товарищ генерал-лейтенант, – усмехнулся Лев. – Через десять минут буду.

Глава 4

Из Челнокова весь день СМИ делали великомученика. Припоминали его «заслуги перед обществом», рассказывали какие-то совершенно невероятные «новые» подробности его убийства и пытались сделать из журналиста эталон «борца с тоталитарным режимом». Откуда-то даже раскопали материал, в котором Челноков критиковал действие некоторых чиновников по отношению к Украине, и выставили это так, словно он пострадал именно из-за поддержки «украинской демократии».

Убийство Челнокова стало главной сенсацией дня, и малоизвестный журналист вмиг превратился почти в идола для оппозиции существующему правительству. Как следствие, и та, и другая стороны требовали скорейшего раскрытия преступления, и давление на Орлова возросло. Он уже и на вызов к министру ездил, и на телефонные звонки едва успевал отвечать.

Но самым неприятным для генерала стал тот факт, что в прессу просочилась информация о том, что в полиции считают убийство Челнокова заказным. Мало того, появились даже некоторые настоящие, а не придуманные подробности преступления. Например, что нападавших было двое, они не забрали с места преступления портфель журналиста, и у полиции имеется фоторобот одного из преступников. Все это Орлову пришлось подтвердить министру, как и выказать отсутствие более подробной информации. Естественно, генерала за это по головке не погладили, и министр потребовал отчета в любой форме до конца рабочего дня.

– Как могла информация о реальной версии следствия просочиться в СМИ? – возмущался Орлов, когда Гуров с Крячко пришли к нему в кабинет. – Вы работать совсем разучились?

– Петр, ты с больной головы на здоровую не перекладывай, – покачал головой Гуров. – Информацию журналистам мог кто угодно «слить». Хоть отсюда, из Главка, хоть из отдела полиции Западного Дегунина. Причем второе более вероятно.

– А вы не могли потребовать, чтобы там помалкивали в трубочку? – кипел генерал.

– На каждый роток не накинешь платок, – внес свою лепту в диалог Крячко. – Сейчас не 30-е, всех молчать заставить не получится.

– Тебя уж точно умолкнуть не заставишь, – немного успокаиваясь, буркнул Орлов. – Докладывайте уже! От меня информацию для пресс-релиза требуют, а мне сказать нечего.

Гуров вкратце изложил то, что ему удалось выяснить, опуская свои предположения. Картина получилась небогатая, но генерал остался и этим доволен. Крячко дополнил доклад своими предположениями по Алиеву, и Орлов почти успокоился.

– Что ж, негусто, но министру будет что доложить, – проговорил он. – Хотя за то, что охрану у квартиры журналиста после его смерти не выставили, можем втык получить.

– Так в порядке следственных действий нет такого правила, – хмыкнул Станислав.

– Правила нет, а голова есть, – буркнул в ответ генерал. – Скажут, именно ей думать надо было.

– А может быть, не докладывать в министерство об этой перестрелке? – предложил Гуров. – Если спросят, сказать, что нет оснований связывать воедино оба дела.

– Как это, нет? – удивился Орлов.

– Просто! Высказать версию, что это была обычная попытка квартирной кражи. Дескать, воры узнали, что журналист убит, и решили квартиру обчистить. На них наткнулись оперативники, и все такое. А нам, может быть, это даст дополнительную возможность для маневра.

– Я подумаю над этим, – проворчал генерал. – Чего штаны просиживаете? Идите работать!

– А где Щукин, кстати? – поинтересовался Гуров у друга, когда они вышли из кабинета Орлова.

– А я его назад отправил, – усмехнулся Станислав.