Очень выгодное убийство

А вот в том, что не убийство было целью нападения на журналиста, Гуров был теперь уверен практически на все сто процентов. К явному непрофессионализму исполнения заказа добавилось то, что оба известных персонажа никогда не были замешаны в тяжких и особо тяжких преступлениях. От уличной шпаны их отделяло лишь то, что оба имели богатое криминальное прошлое. Так что вряд ли серьезные люди дали бы этим гопникам заказ на убийство. Скорее всего, Алиеву с Салтыковым поручили что-то забрать у журналиста, а они перестарались.

И тут снова на первый план выходил Григорян. По имеющимся данным, только у него могло возникнуть желание найти какие-то документы в «коллекции» Челнокова. Гурова смущало лишь то, что Салтыков был из Ростова-на-Дону, где проживал бывший муж Морозовой.

Впрочем, его к делу мог привлечь и тюремный кореш. Но зачем Салтыкову было так рисковать, уезжая из дома в Москву, где был большой шанс «засветиться» в полиции? Алиев вполне мог бы из своих столичных дружков сколотить команду. Да и тот факт, что пальчики остальных лиц, найденные в угнанной машине, не проходили по полицейской картотеке. Зачем было привлекать на дело людей без криминального прошлого? Или их использовали вслепую? Или преступники работали над этим делом вдвоем, а остальные отпечатки пальцев принадлежат хозяину автомобиля и его пассажирам?

Впрочем, последнее казалось Гурову маловероятным. Учитывая подготовку Челнокова, вряд ли Салтыков с Алиевым напали на него вдвоем. Кроме того, пальчиков москвича в «Hyundai» обнаружено не было. Не исключено, что в машине он находился только в перчатках, но в момент нападения на Марию в салоне автомобиля было минимум три человека. Из-за сильной тонировки задних стекол Гуров не рассмотрел, сколько бандитов сидело в иномарке, но с заднего сиденья стреляли двое, и кто-то еще должен был машину вести. Ни Мария, ни ее подруга о количестве и внешности нападавших тоже ничего не могли сказать.

– Стас, на всякий случай позвони в Ростов-на-Дону, – попросил Гуров. – Пусть пробьют Салтыкова, может быть, он на месте, а пальчики его еще с прошлых лет остались.

– Лева, ты меня за практиканта держишь? – возмутился Крячко. – Я еще с утра туда звонил. Обещали проверить Салтыкова. Заодно запрос железнодорожникам послал. Потребовал пробить паспорт Салтыкова, а еще тот, на который сим-карту Лещинского покупали. Кстати, ты почему задержался? Привычки опаздывать за тобой что-то не замечалось. С Марией что-то не так?

– С Марией все в порядке, – ответил Лев. – Просто ждал, пока ко мне оперов пришлют.

– Значит, уговорил ее на гастроли не ехать? – догадался Стас. – И как она после вчерашнего?

– Ты же Машу знаешь, – улыбнулся Лев. – Она все восприняла как съемки очередного фильма. Уверяла меня, что никакой опасности нет и никто за ней после неудачной попытки похищения больше охотиться не будет.

Крячко хмыкнул, зная характер Марии, и снял трубку зазвонившего телефона. С пропускного пункта доложили, что пришла Елена Коваленко, и он велел проводить ее в кабинет.

Женщина выглядела испуганной и взволнованной. К тому же, судя по мешкам под глазами, либо плохо спала ночью, либо плакала недавно. Косметики на ней было существенно больше, чем вчера в доме у Морозовой, и Гуров решил, что она, видимо, пыталась скрыть следы бессонной ночи или же «народная избранница» не одобряет пользование макияжем у прислуги.

– Присаживайтесь, Елена Сергеевна, – предложил он. – Проблем с тем, чтобы отпроситься у Анны Степановны, не было?

– Нет. Все хорошо, – коротко ответила Коваленко.

– Расскажите мне о Вячеславе Челнокове, – с ходу попросил Лев.

Елена слегка вздрогнула, пристально посмотрев на Гурова, и со вздохом произнесла:

– Значит, вы знаете?

– Что выросло, то выросло! – кивнул Лев. – А что именно мы должны знать?

– Ну, про нашу связь со Славой, – немного удивленно произнесла Елена. – Что у нас с ним отношения были. Личного характера.

И Гуров понял, почему в «бухгалтерской книге» Челнокова ни разу не упоминалось ее имя. То ли журналист интимом расплачивался с ней за информацию, то ли действительно испытывал к миловидной женщине какие-то чувства. Как бы то ни было, причина ее бессонной ночи и пролитых слез стала понятна.

– Вы догадываетесь, кто мог заказать убийство Челнокова? – спросил он, и лицо женщины исказила гримаса ненависти.

– Эта тварь, Морозова! Кто же еще? – почти выплюнула фразу Коваленко.

– Почему вы так решили?

– Она всегда Славика ненавидела, – резко ответила Елена. – Сколько раз говорила, что когда-нибудь попросит кого-нибудь ему голову оторвать. Видимо, это «когда-нибудь» и настало. А ведь я его предупреждала, просила оставить Морозову в покое. Что, других персонажей, что ли, нет? А он только посмеивался. Досмеялся, дурак!

– Почему вы вчера мне о своих подозрениях не сказали?

– А вы сами не догадываетесь? Она бы меня сразу уволила. Еще неизвестно, как вы себя бы повели и кому поверили. Она же депутат, а я – так, никто и звать никак.

– Так почему же сегодня решили об этом сказать? – встрял в разговор Крячко. – Что-то за ночь изменилось?