Очерк истории Кривичской и Дреговичской земель до конца XII столетия

Затихшая на время борьба партий снова возгорелась. Интересно, что Мстиславичи строго держались одной и той же политики в Новгороде, начиная с Всеволода. Последний, как известно, был изгнан новгородцами за то, что «смердов не блюдет»; следовательно, он оказывал поддержку боярству; противная партия, получив перевес, изгнала князя и разграбила дома многих бояр. Но последующие Мстиславичи держатся той же политики. Когда началась борьба партии в 1157 году при Мстиславе Юрьевиче, то торговая сторона была за него, с оружием в руках пыталась защищать своего князя. Но другая часть Новгорода, Софийская, главным представителем которой было богатое боярство, была за Ростислава, взяла теперь перевес и ввела сыновей этого князя Святослава и Давыда.

Таким образом, занятие Ростиславом Новгорода в 1154 году, когда он «раздра» город, быть может, и было неудачно потому, что он начал жестоко преследовать противную боярству партию. На этот раз Ростислав был осторожнее. Явясь черезъ три дня после сыновей в Новгород, Ростислав успел, очевидно, примирить партии, привести в порядок область: «и не бысть зла ничтоже», говорит летописец.

Вскоре Ростислав снова отправился в свой удел, оставив в Новгороде Святослава, в Торжке — Давыда для оберегания восточных границ от Юрия. Но тут могла скрываться и другая более глубокая цель: не думал ли Ростислав из временного владения этим городом сделать впоследствии незаметно постоянную часть Смоленской территории, как это он сделал с Витебском?

Но примирение партий было недолгое. Покровительствуя боярству, Святослав возбудил против себя чернь. Вече послало сказать князю: «не можем держать двух князей; выведи брата своего Давыда из Нового Торга». Святослав, «не вередя им сердца», отправил брата в Смоленск. Но это был только предлог. Новое вече решило взять подъ стражу самого князя. Его предупреждали, но убежать он не успел. Тогда новгородцы заперли его в бане под стражею, жену отправили в Варваринский монастырь, дружину перехватили, приковали на цепь и имущество разграбили. Спустя немного времени князь был отправлен в Ладогу под стражею, откуда он успел убежать в Полоцк; тамошний князь Рогволод проводил его до Смоленска. Ростислав, узнав о судьбе сына, приказал схватить новгородцев, бывших в Киеве, и запереть их в погреб, где 14 из них умерли в ночь.

Между тем новгородцы обратились за князем к Андрею Юрьевичу.

Но через год Ростислав успел достигнуть того, что Андрей вывел из Новгорода своего племянника, и там был снова посажен Святослав, но уже «на всей его воли». Влияние Ростислава на новгородцев начинало падать. Да это и не удивительно: покровительствуя боярству, Ростислав «раздирал» новгородцев. Конечно, как великий князь Киевский, владевший притом Смоленскою землею, он мог теперь в союзе с Андреем заставить новгородцев принять Святослава «на всей его воле». Но этим он не уничтожил «раздирания», потому что продолжал держаться той же традиционной политики. Вскоре потребовалось снова личное вмешательство Ростислава в дела Новгорода. Очевидно, Святослав там слабо держался, и отец хотел поддержать его своим личным авторитетом.

В 1166 году он отправился в Новгород и позвал «на поряд» огнищан, гридей и купцов. Из этого видно, что поименованные классы были недовольны его сыном, составляли оппозицию, с требованиями которой приходилось считаться; между тем огнищане, гриди и купцы и составляли низшую, среднюю, незнатную часть населения, противоположную боярству. Характер смоленской политики подтверждается еще и тем, что когда в следующем году новгородцы отправились против Ярослава, то они прежде всего убили важнейших представителей противной партии, которые творили «перевет», — посадника Захария и бирича Незду.

И на этот раз поездка Ростислава не была удачна. Как известно, на обратном пути в Киев он умер, а сын должен был в следующем же году покинуть Новгород, причем возгорелась серьезная борьба со смоленскими князьями. Но к этому мы еще возвратимся.

Труднее выяснить, какую из партий поддерживал Ростислав в земле Полоцкой. Летопись упоминает только, что он оказывал помощь тому или другому князю, а о характере политики полоцких князей известно так мало, что определить направление Ростиславовой политики — трудно. Быть может, что он и в этом случае придерживался тех же основ, как в Новгороде и выдвигал тех из князей, которые держались боярскою партиею. Как бы то ни было, но стремления Ростислава к вмешательству в полоцкие дела клонились к подчинению своему влиянию этой земли и к тому, чтобы, пользуясь слабостью князей ее, оттянуть к Смоленску часть территории.