Очерк о родном крае (СИ)

А тут все-таки военная структура, думается, командование держит рядовой состав в кулаке. Чтобы не дай Бог...

Известно же, разбудишь русского медведя, потом обратно в берлогу не загонишь. Хотя он слышал, что молодая республика первым делом прошла демилитаризацию, и все военные городки и склады, что имелись в области, где снесены, где забетонированы. Так ведь вроде бы в первые годы Второй Мировой красноармейцы не без успеха воевали черенками от лопат. В любой книге-исследовании написано.

В отличие от шумного, тесного от людей второго этажа третий был просторен и безлюден. Вместо стрекота здесь царил шелест кондиционеров. Красная ковровая дорожка тянулась через весь коридор, раздваиваясь в дальнем конце под сенью пальмы, вряд ли живой, скорее, искусственной, пластиковой.

- Гражданин!

Из-за столика на входе поднялся человек в костюме, коротко стриженный, плечистый, с военной выправкой, выставил руку.

- Вы куда?

- Туда, - взглядом указал Марек вглубь коридора. - Мы договорились об интервью.

- С кем? - нахмурился человек.

- С министром интеграции и развития. С Анатолием Карловичем Чуйковым.

- Я не в курсе.

Дверь ближнего кабинета открылась, и из нее выглянула упитанная фигура - лицо жирное, волосы бобриком, галстук государственных цветов - зелено-бело-черный - лежит на внушительном животе.

- Миша, кто это?

- Не знаю, Семен Давидович, - ответил плечистый Миша.

Фигура посмотрела на Марека мягкими карими глазами, в которых не отражалось абсолютно ничего, и недовольно сложила губы.

- Ну так и гони его, Миша. Охрану снизу подключи.

- Хорошо, Семен Давидович.

Фигура, кивнув, повернулась и медленно понесла себя по коридору, пока не пропала в одном из ответвлений.

- Все, - охранник своим телом перекрыл Мареку вход. - Здесь люди работают. Без разрешения не положено.

- Я знаю.

Позади Марека раздался стукоток туфелек, и охранник Миша дернул его в сторону.

Две пигалицы в легкомысленных юбочках и блузках, одна с накинутым на плечи пиджачком, проскользнули мимо.

- Здравствуйте, Михаил Юрьевич.

- Привет, девочки.

Легкое движение воздуха принесло тонкий луговой аромат. Придерживая Марека, Миша проводил пигалиц плотоядным взглядом, направленным на обтянутые сетчатыми чулками ножки.

- А пирожные, не знаете, завезли? - повернулась та, что в пиджачке.

- Семен Давидович только что в буфет прошел, - сказал Миша, выправляя взгляд. - А у Семена Давидовича на это дело нюх.

- Спасибо.

- Все, - потеряв девушек из виду, охранник принялся подталкивать Марека к лестнице, - нельзя здесь...

- Вы бы что ли позвонили с поста.

- Куда?

- Анатолию Карловичу. Честное слово, мы с ним договорились, что как только я приеду, он устроит мне показательную экскурсию.

Миша с подозрением посмотрел на грязный плащ.

- Вы вообще из какой газеты?

- Я из Европы, - ответил Марек.

Но магия слова на этот раз не подействовала.

- Я о такой газетке и не слышал даже, - хмыкнул Миша. - Нет, ты, конечно, парень изобретательный... Оппозиционер?

- Я из 'Ежедневной европейской сводки', если попробовать перевести. Еуропеан дейли репорт, если не переводить.

- Удостоверение есть?

Марек полез в сумку.

- Вот.

Прямоугольник журналистского удостоверения лег охраннику в ладонь.

- Здесь не по русски, - сказал Миша, всмотревшись. - Ма... Марик Каниин...

- Марек Канин. Это я.

- Йоур...

- Журналист, - помог охраннику Марек.

Миша посмотрел на него по другому.

- Ты вы что, действительно нашему Карловичу...

- Звонил не я, - сказал Марек. - Звонил редактор новостийной службы. Но Анатолий Карлович сказал, что рад будет видеть.

- Не, ну, давайте пройдем.

Стиснув удостоверение в кулаке, Миша быстро пошел по коридору. Марек, придерживая сумку, направился за ним.

Темные деревянные панели, нежно-желтая краска выше и до потолка. Тишина. Легкий посудный звон из-за стеклянных дверей кафе. А лавки словно с нижнего этажа - простенькие, без спинок, кожзам.

Поворот.

Миша остановился у двери с табличкой 'Министр интеграции и развития Чуйков А.К.' и стукнул по ней костяшкой пальца.

- Можно? - не дожидаясь ответа, он заглянул внутрь.

- В чем дело? - раздался женский голос.

- Тут это... журналист, - сказал Миша, входя в кабинет и подтягивая Марека за собой.

Из-за широкой спины его видно было мало - светло-зеленые обои, стеклянную тумбу с сувенирами и два портрета на стене слева - женский и мужской. Женский Марек узнал - Маргарет Тэтчер. Мужской заставил его недоуменно пошевелить губами. Лицо было вытянутое, бровастое, с рассеянным взглядом светлых глаз.

- Журналистов - гоните, - безапелляционно сказали Мише.

- Так он это, говорит, что с Европы.

Миша отступил в сторону, и Марек остался один на один со строго поджавшей женщиной за столом. Ей было за тридцать, светлые волосы собраны в пучок, лицо сухое и жесткое.

- Здравствуйте, - сказал Марек.

- Удостоверение, - вместо приветствия сказала женщина.

Получив книжку, она вышла из-за стола и исчезла за дверью, которая, видимо, и вела в святая святых - к телу министра.

Марек с охранником переглянулись.

- Здесь строго, - сказал Миша.

- Вы пост оставили.

- Там видеоконтроль.