Очерк о законном платёжном средстве

Учение греков, как и многое другое, переняли римляне. Плиний Старший в «Естественной Истории» отмечал, что первые монеты появились в Риме при шестом царе Сервии Тулии, в дальнейшем их выпуском занимался Сенат4. Историк отмечал, что в периоды I Пунической войны и вторжения Ганнибала в Италию Сенат прибег к практике порчи монеты и тем самым ликвидировал военные долги5. И в данном случае был поставлен вопрос о моральном праве государства использовать свою власть даже в критических для страны ситуациях. Несмотря на то, что Рим окреп и расширился, порча монеты не прекратилась и получила осуждение у народа6.

Несколько веков спустя, римский юрист Павел рассуждая о возможности погасить долг порченой монетой отметил, что такое исполнение нельзя считать надлежащим, а обязательство исполненным7. Правда, по-видимому, такое заключение относилось только к порче монеты частным лицом, относительно государственных монет он отмечал, что они обладают номинальной, а не сущностной стоимостью8, следовательно, могут быть изменены государством.

В Средние века ведущее место в жизни людей занимает религия. Духовные деятели спорили не только о мироздании и религиозных истинах, но и о вещах более приземлённых, таких как экономика. Несмотря на широкое обсуждение проблемы ростовщичества, уделялось внимание также и месту государства в денежном деле.

Монетная регалия уже прочно закрепилась за государством, но и такое положение дел устраивало не всех. Помня злоупотребления и откровенно мошеннические действия короля Франции Филиппа IV Красивого, один из виднейших схоластов XIV века Николай Орезм подверг сомнению право государства на выпуск денег. Философ назвал монетную регалию несправедливой, и, с ссылкой на Апостола Павла, отметил, что несправедливость не может использоваться для извлечения справедливой выгоды9. Тем самым, он отверг порчу монеты даже в условиях войны. Николай Орезм замечал, что монетная регалия развращает государя и превращает его в тирана, «она хуже ростовщичества»10. В заключение, философ приходит к интересному выводу о том, что право чеканить монету принадлежит не государству, а народу.

Николая Орезма часто называют предтечей Австрийской экономической школы, но в то же время жил человек, которого назовут Адамом Смитом Средневековья.

Ибн Хальдун был великим арабским мыслителем и экономистом. В своём труде «Мукаддима» он не только рассмотрел эволюцию государства и рыночные законы, но и уделил внимание порче монет. Он назвал её несправедливой и отметил, что такая практика свидетельствует об упадке общества и завершающем этапе жизни государства11.

Несмотря на обоснованные возражения средневековых учёных, ссылки на религиозные труды и предсказания краха, государство не только не отказались от своего права на чеканку монеты, но и довело свою роль в денежной сфере до поистине циклопических масштабов. Бесконечные войны, бесконтрольные траты на «достоинство государя» и невыносимое налоговое бремя сделали денежные махинации чуть ли не единственным способом хоть на время поправить финансовые дела государства. В это же время появились бумажные деньги, которые устранили последний барьер на пути к неограниченной эмиссии – недостаток драгоценных металлов.

В век абсолютизма и безграничной власти монархов, появились учёные, которые обосновывали право монарха на выпуск стольких денег, сколько ему требовалось. Так, французский учёный Лебре писал: «Государь имеет право повысить или понизить цену монеты, когда этого требуют обстоятельства»12. Ему вторил другой французский учёный и юрист Роберт-Жозеф Потье, который отмечал: «Монета составляет собственность частного лица лишь в качестве знака определенной ценности, которую ей присвоил государь, и если государь пожелает, чтобы не эти, а другие монеты служили знаком ценности всех вещей, то частные лица теряют свои права в отношении этих монет»13. Даже великий Монтескье признавал, что «Государь определяет отношение между количеством серебра как металла и количеством его как монеты, он устанавливает отношение ценности между различными металлами, употребляемыми в качестве денег, он определяет вес и пробу каждого монетного знака, наконец, для каждого из них устанавливает его идеальную стоимость»14, правда и оговаривается, что существует и относительная стоимость монеты, на которую государь повлиять не может15.

Похожую позицию занимал и русский экономист времён абсолютизма Петра I И. Т. Посошков, который в своём труде «О скудности и богатстве» всячески высказывал почтение государю, а относительно монет говорил следующее: «Мы не иноземцы, не меди цену исчисляем, но имя царя своего величаем, того ради ж, нам не медь дорога, но дорого его царское именование, того ради мы не вес в них числим, но исчисляем начертание на ней… И по сему разумей, еже у нас не вес имеет силу, но царская воля»16.