Очерки и воспоминания

Разоблачая темные стороны царского режима перед общественным мнением Европы и Америки, Александр Исаевич подвергал себя величайшей опасности. Узнай департамент полиции, кто именно распространяет заграницей столь компрометирующая сведения, Александру Исаевичу пришлось бы закончить свою жизнь в Шлиссельбургской крепости или в другой какой-либо политической каторжной тюрьме. Но эта опасность его не останавливала, и он в течение многих лет с необычайным мужеством, можно сказать, с героизмом {72} оставался на своем посту и продолжал свою подвижническую работу, которая давала такие плодотворные результаты.

Познакомился я с Александром Исаевичем в 1896 году, когда я, после долгих скитаний, окончательно поселился в Петербурге. Но сблизились мы с ним несколько позже. Началом нашего сближения послужил следующий эпизод.

Кажется, в 1901 году появилась в либерально-консервативной газете кн. Ухтомского "Петербургские Ведомости" статья некоего Бернса под заглавием "Арийцы и евреи". Это была мерзкая клеветническая статья, написанная в духе и стиле гитлеровской книги "Моя борьба". Крайне возмущенный наглостью Бернса, я поместил в "Северном Курьере" "Ответ г-ну Бернсу". Статья моя, по-видимому, понравилась Александру Исаевичу, так как он при первой же встрече со мною предложил мне писать для нелегального "бюро прессы", в котором он тоже сотрудничал. Я, конечно, охотно дал свое согласие. Вскоре после этого я вошел в состав "Бюро защиты", основанного Г. Б. Слиозбергом, М. М. Винавером, М. И. Кулишером, А. И. Браудо и Л. М. Брамсоном.

И вот, работая бок о бок с Александром Исаевичем, встречаясь с ним очень часто, я имел возможность близко узнать и подружиться с этим мягким и обаятельным человеком.

Наши семьи тоже подружились, и я часто заглядывал к Александру Исаевичу в часы, когда была некоторая надежда застать его дома. И в кругу своей семьи Александр Исаевич предстал передо мною в совершенно новом свете - нежным, ласковым, трогательным.

Семья его обожала, а он, лаская своих славных детей, шутя с ними и дурачась, как будто черпал в эти короткие минуты личной радости новые силы для своей самоотверженной работы.

Помню, как я был поражен, застав однажды Александра Исаевича за роялем: он играл с Любовью Ильинишной (своей женой) какую то классическую вещь в четыре руки. Оказалось, что Александр Исаевич был страстным любителем музыки и хорошим пианистом. И я тогда же {73} подумал, какой огромной силой воли, какой нравственной стойкостью должен был обладать этот человек, чтобы уйти целиком в "дела", заведомо себя лишая радости частого общения с любимой семьей и тех эстетических наслаждений, в которых у него была такая большая и глубокая потребность.

Мы работали с Александром Исаевичем вместе долгие годы, и я был одним из тех многочисленных его сотрудников, которые снабжали его необходимыми материалами.

Когда я по поручению "Бюро защиты" произвел в гор. Житомире негласное расследование обстоятельств, при которых происходил житомирский погром, то все собранные мною материалы, конечно, поступили в распоряжение Александра Исаевича.

Осенью 1904 года, в г. Гомеле слушалось дело о еврейском погроме, происшедшем в этом городе в сентябре 1903 года. Среди десятка адвокатов, взявших на себя защиту интересов евреев, пострадавших от погрома, был и я. И вот, чтобы держать Александра Исаевича в курсе того, что происходило в зале суда, я посылал ему почти ежедневно обстоятельные телеграммы о ходе процесса, который, как известно, был богат драматическими моментами. Кроме того, я вел весьма подробные протоколы заседаний суда, которые "Бюро защиты" впоследствии сочло необходимым напечатать в виду их значительного общественного интереса. Это решение "Бюро защиты" было выполнено в 1906 году Александром Исаевичем, который добыл нужные для этого издания средства и устроил так, что протоколы были напечатаны издательством "Общественная Польза" в виде обширного тома, несмотря на явный противоправительственный их характер.

Надо сказать, что расследование о причинах, вызвавших еврейские погромы, и об участии в подготовке этих погромов полиции и жандармских властей производилось многими адвокатами, и все собранные последними весьма ценные материалы сдавались Александру Исаевичу, который предполагал их издать в виде целой серии томов. К сожалению, этот план не был полностью осуществлен, по целому ряду обстоятельств, от Александра Исаевича не зависевших. Но часть материалов увидела свет - это сборник секретных документов и донесений целого ряда высокопоставленных {74} чиновников, по поручению правительства выяснявших на местах причины возникших погромов и преступного бездействия властей. Этот сборник "материалов по истории контрреволюции" был напечатан нелегально, конечно, по инициативе Александра Исаевича и на деньги, опять таки добытые им.