Очерки и воспоминания

При организации было создано информационное бюро, имевшее целью собирать сведения о положении евреев в сфере военных действий. А. И. его организовал и им руководил. Он приходил в бюро каждый день и оставался по нескольку часов, перечитывая всю корреспонденцию, напутствуя эмиссаров, отправляемых для собирания материалов, вникая во все детали текущей работы. Покончив с этой работой, он переходил в другую комнату, где составлялись докладные записки власть имущим людям, запросы для представления в Государственную думу, сборники материалов для передачи в редакции газет и т. п. Здесь он тоже все просматривал, давал ценные указания. Он был душою работы.

Так изо дня в день в течение долгих, мучительных годов войны...

Петербургские писательские круги не оставались глухими к гонениям на евреев. По инициативе Максима Горького, Леонида Андреева и Федора Сологуба, образовалось общество, поставившее себе целью борьбу с "кровавым наветом" и за уравнение евреев в политических и гражданских правах. В него вошли представители литературы, науки и искусства. А. И. был одним из немногих евреев, привлеченных к делу. Он бывал на всех собраниях, редко вмешивался в прения, но когда требовалось фактическое разъяснение, последней информации, взоры всех обращались на него. Сконфуженный этим, он давал нужную справку, сообщая подробности неизвестные и самым осведомленным из присутствовавших.

Петербургская радикальная интеллигенция стала с 1916-го-года собираться для обсуждения политических проблем, выдвигавшихся жизнью. В них принимал участие очень ограниченный круг лиц, допускавшихся после тщательной фильтровки организаторами этих собраний. А. И. бывал и {91} здесь и молча внимал разговорам. Надо было, чтобы оратор говорил совсем "несосветимые" вещи, чтобы А. И. попросил слово и заведомо волнуясь, но владея собою, вернул увлекшегося оппонента к печальной действительности, показал несостоятельность его утверждений. Общее одобрение было обычной реакцией на его редкие выступления.

IV.

Когда А. И. в 1924 году приехал в Париж, он собрал нас, бывших своих сотрудников, и убедительно развивал перед нами мысль о необходимости общими усилиями написать историю русско-еврейской интеллигенции за четверть века, предшествовавшую февральской революции, историю нашей борьбы за полноправие. Он говорил, что значительная часть подготовительной работы для этого труда им уже проделана, множество материалов собрано, средства на издание книги получены. Он уехал в Лондон, уговорившись с нами, что, по его возвращении, то есть через несколько дней, мы снова соберемся и примем окончательное решение, распределим роли и условимся о сроке представления рукописей.

Судьба решила иначе. А. И-чу не суждено было вернуться в Париж, нам не суждено было опять поработать с ним, написать сообща книгу, в которой была бы воссоздана интереснейшая полоса русско-еврейской общественности. Конечно, А. И. протестовал бы против частого упоминания его имени в книге, но мы, ее составители и друзья его, не имели бы права его слушаться: история того времени, годов общей борьбы за честь и достоинство русских евреев, за лучшее будущее родного народа была тесно переплетена с его личностью, она слишком многим ему обязана, чтобы его имя могло остаться в тени, как он сам всегда старался это делать.

Если когда-нибудь история этого замечательного периода в жизни русско-еврейской интеллигенции будет написана, - а она должна дождаться своего историка! - А. И. Браудо по праву будет фигурировать в ней на одном из первых мест, как неустанный, самоотверженный, бесстрашный и дальновидный деятель, истинный рыцарь без страха и упрека.

С. Познер.

{93}

РОЛЬ А. И. БРАУДО В ДЕЛЕ

РАЗОБЛАЧЕНИЯ АЗЕФА

Среди многочисленных заслуг А. И. Браудо его содействие в деле разоблачения провокаторской деятельности Азефа представляет особый интерес. Участие Александра Исаевича в этом деле было, по-видимому, весьма значительно. Но, как всегда, он никому о том не рассказывал более того, что было необходимо для успеха дела. Печатаемые ниже воспоминания В. Л. Бурцева и А. А. Аргунова, особенно близко стоявших к этому делу, ярко показывают, как неохотно А. И. Браудо говорил о себе и своих общественных заслугах. Вследствие этого роль А. И. Браудо в этом большом деле, как в большинстве других его крупных общественных дел, едва ли будет выяснена когда-либо полностью. Но и по сообщениям этих двух авторов и помещенным выше в начале настоящего сборника воспоминаниям близких А. И-чу лиц, роль его в этом историческом разоблачении обрисовывается достаточно выпукло.

Редакции.

I.

(Вл. Бурцев)