Очерки и воспоминания

В доказательство же своего твердого решения не уклоняться от роли обвинителя Азефа, Лопухин написал письмо в трех копиях на имя Столыпина, Макарова и Трусевича, где, именуя Азефа полицейским агентом и сообщая о визите и угрозах ген. Герасимова, просил избавить его от подобных "махинаций". Этот шаг открытого письменного {101} выступления был, думается мне, подсказан Лопухину или во всяком случае поддержан никем иным, как А. И. Браудо.

Письма были мне вручены через А. И. Браудо незапечатанными с пожеланием Лопухина, чтобы я сам их бросил в почтовый ящик. Пожелания этого я не мог исполнить, опасаясь слежки и ареста. Взял и отправил письма А. И. Браудо.

Такова справка об отдельных эпизодах давно минувших лет. Следует, пожалуй, еще отметить, что потом, когда судили Лопухина, ни в обвинительном акте, ни в материалах следствия, нигде не упоминалось ни словом о наших с Лопухиным встречах в Петербурге и Лондоне, не было и имен участников, как Браудо и Кальманович.

Заканчивая краткую заметку о роли покойного А. И. Браудо в деле разоблачения Азефа, могу засвидетельствовать, что она была очень существенной, как это мог, надеюсь, убедиться читатель. И следует еще добавить, что, берясь помогать в такого рода рискованных делах, А. И. Браудо действовал не в порядке партийной заинтересованности (он не был эсером), а просто как человек чуткий к вопросам общественного значения, готовый на помощь. На помощь не словами лишь, а опытом практика.

Таким он, вероятно, был и во всех иных делах, число коих велико.

А. Аргунов. {103}

А. И. БРАУДО И ПОСЛЕДНИЕ ЭТАПЫ

БОРЬБЫ ЗА ЭМАНСИПАЦИЮ ЕВРЕЕВ

В РОССИИ

(Д. Мовшович)

После разгрома второй Думы и изменения избирательного закона, давшего для третьей Думы состав, в котором прогрессивный элемент, склонный к реформам в управлении страной, составлял слабое меньшинство, вопрос об изменении законодательства об евреях отошел на задний план.

О систематической работе путем разумной пропаганды нечего было и мечтать. Даже либеральное крыло Думы было настолько подавлено заботами об общих государственных делах, о расширении в этой области влияния и роли законодательной власти, что и от него трудно было требовать проявления какой бы то ни было энергии. Все бремя этой работы в Думе должны были нести почти исключительно еврейские депутаты, которые получали возможность выступать в Думе в сравнительно редких случаях, когда их выступления не могли помешать общей тактике кадетской партии, в которую они входили. Для помощи еврейским депутатам существовал Еврейский Общественный Комитет, одной из задач которого было влиять на общественное мнение и через него на правительство. С общественным мнением правительство мало считалось, и борьба его с русской прессой достаточно известна, чтобы надо было описывать ее здесь.

Ход событий привел к тому, что разбитое в России либеральное крыло русского общественного мнения стало искать себе поддержки в западноевропейском общественном мнении, и русская эмиграция в Лондоне, Париже и Швейцарии стала быстро расти. В этих центрах стали появляться органы печати, открыто критиковавшие русское правительство, и многие из эмигрантов, которые несколько лет позже, после {104} мартовской революции, играли крупную роль, искали возможности сотрудничать в общей, не только русско-эмигрантской прессе.

Руководящие еврейские круги в России знали о том сближении, которое понемногу, благодаря активному старанию французского правительства, начинало налаживаться между русским и английским правительством в целях укрепления политики так называемой Антанты.

Русское правительство было сильно заинтересовано в том, чтобы создать в английском общественном мнении дружественное отношение к России, и с английским общественным мнением, за которым следили как министр Иностранных Дел, так и министр Финансов, очень считались.

В английской прессе следовательно была та опорная точка, к которой должен был быть приложен рычаг давления на русское правительство. Никто из русских евреев не был в состоянии выполнить эту задачу лучше Александра Исаевича. Он был лично знаком с некоторыми виднейшими представителями английского еврейства; в среде их видную роль в делах политических и особенно литературно-полититических играл Люсьен Вульф, редактор иностранного отдела "Дейли График", к мнению которого в вопросах иностранной политики прислушивались во всей Европе.

Еще до созыва третьей Думы Александр Исаевич предпринял вместе с Вульфом издание книги Семенова о погромах в России после революционных событий 1905 года, и уже тогда А. И. содействовал подбору материала для этой книги, к которой Л. Вульф написал резкое против русского правительства предисловие.