Очерки истории чумы. Книга I. Чума добактериологического периода

Реликтовые очаги чумы полуострова Корнуолс (о. Великобритания). Равнинная местность по форме напоминающая неправильный параллелограмм, расположенная между Бристолем и Уэтмутом и вдоль юго-восточного склона Корнийских гор, где в августе 1348 г. вымерло почти все население («люди ложились, подобно колосьям под серпом жнеца»).

Реликтовые очаги чумы Юго-Восточной Англии. Расположены на местности, включающей Лондон и его пригороды в радиусе 20 миль от Сити. Пульсации достигли максимума в средине XVII столетия. В 1900 г. отмечены чумные эпизоотии среди лондонских крыс, объясненные в соответствии с представлениями того времени «заносом чумы кораблями».

Реликтовые центрально-европейские очаги чумы. Цепочка реликтовых очагов, расположенных вдоль северных отрогов Альп (сокрушительные эпидемии чумы второй пандемии в городах Женева, Базель, Мюнхен Берн, Цюрих, Линц, Вена) и соединяющихся с западной оконечностью Балканских реликтовых очагов чумы (пик активности приходится на первую половину XVII столетия).

Реликтовые очаги чумы долин рек Рейна, Везер, Эльбы. Во время второй пандемии их эпидемическая активность нарастала по мере приближения к побережью Балтийского моря (сокрушительные эпидемии чумы второй пандемии в Страсбурге, Франкфурте, Кельне, Ганновере, Гамбурге, Магдебурге и др.). Видимо, «сливаются» с цепочкой реликтовых очагов чумы, расположенных вдоль побережья пролива Ла-Манш, Северного и Балтийского морей. Пик активности приходится на первую половину XVII столетия. Наиболее упорно эпидемии чумы «держались» на местности, включающей в себя города Дрезден (1680), Магдебург (1681), Галле (1682), Гальберштад, Брауншвейг, Эрфрут, Нордгаузен и Мюльгаузен (1682–1683) — «Германское чумное пятно». На его территории отдельные вспышки и случаи чумы встречались до 1707 г., после чего она «совершенно исчезла» из Германии. Как бы надолго ни угасали реликтовые очаги чумы, они всегда содержат в себе «тлеющие угли» будущей эпидемии. Интересно проследить, какие физические явления длиннопериодического порядка предшествовали таким пульсациям.

По данным Е.П. Борисенкова и В.М. Пасецкого (1988), отличительная особенность климата первого тысячелетия — похолодание на границе нашей эры, после длительного влажного и теплого периода. Похолодание привело к увеличению толщины ледников и к формированию более сухого климата в Европе.

Большой интерес представляет их информация о колебаниях уровней закрытых водоемов. Так, колебание уровня Каспийского моря отражает изменение баланса воды во всем бассейне рек, питающих его.

В теплые и сравнительно сухие климатические периоды с малым количеством осадков в бассейне реки Волги уровень Каспийского моря понижался. В холодные, влажные и дождливые периоды приток воды существенно превышает испарение с поверхности моря, и его уровень повышается. В связи с этим зарегистрированные колебания уровня моря должны согласовываться с другими косвенными показателями кпимата, характеризующими, в первую очередь, режим температуры, осадков и циркуляции климата.

После кратковременного подъема уровня накануне второго тысячелетия во время малого климатического оптимума уровень Каспийского моря был самым низким. Затем он стал повышаться, достигнув максимальной величины в период малого ледникового периода. В представленнных выше трех схемах бесполезно искать абсолютную корреляцию между отдельными пиками и пандемиями чумы. Климатические процессы инерционны, биологические — сложно опосредо-ванны. Но вот что любопытно! Первая и вторая пандемии чумы начинаются в период резкой смены климата в сторону его похолодания. Кратковременный, но значительный подъем уровня Каспийского моря в конце первого тысячелетия не совпал с какими-либо свидетельствами в европейских летописях о крупных эпидемиях чумы, однако о них есть упоминания в восточных источниках. В Киото, древней столице Японии, с 869 г. ежегодно отмечается праздник Гион Мацури, учрежденный императором в связи с прекращением какой-то весьма смертоносной эпидемии чумы.