Очерки истории чумы. Книга I. Чума добактериологического периода

Обетный Свято-Симеоновский храм.

Среди всеобщей скорби «Симеоновского мора» (1467) святитель И она. Новгородский, во время молитвы услышал глас: «Иди со кресты со всем священным собором в Неревский конец, в Зверин монастырь к Покрову Пресвятой Богородицы, на скудельню. Там явился образ святого Симеона Богоприимца. В честь его поставь там единем днем храм, и тогда мор престанет». Рано утром в день Покрова от Софийского собора через весь Великий Новгород пошел крестный ход в Зверин монастырь. Здесь святитель со слезами помолился пред явленной иконой. Начали петь молебен, во время которого народ рубил бревна и на плечах носил к скудель-не. В тот же день Иона освятил новопоставленную церковь и совершил в ней литургию. Мор прекратился. Вскоре на месте деревянной «обыденной» — однодневной церкви, новгородцы воздвигли обетный каменный храм во имя Св. Симеона Богоприимца, — «мирской соборный» — построенный на собранные миром средства. Сегодня этот храм используется под музей. Судьба иконы после революции неизвестна.

Н.А. Богоявленский (1960), изучив предметы обихода русских людей XI–XIV веков, пришел к выводу, что они не были пассивны в ожидании смерти во время мора, правда, используемые ими средства не принадлежали к, категории вещественных и рациональных средств врачевания. Русский человек XI–XIV веков широко использовал для своей «защиты» от моровых поветрий специальные амулеты — «змеевики», называвшиеся также «ноузами» и «гривнами». В большинстве случаев они были литейными изделиями, делавшимися по восковой модели, и изготовлялись по преимуществу в виде круглых нагрудных медальонов, иногда очень массивных, с ушками для ношения на шее. Известны «змеевики» в виде монет без ушек. Они представляли христианизированную форму античных языческих «профилаксий», или по-русски «оберегов» от болезней.

Наиболее древние «змеевики» на Руси были византийского происхождения с греческими надписями, но уже в XI веке стало налаживаться их русское производство. На поверхности этих предметов часто помещались изображения медузы или двенадцатиголовых змей. От этого и произошло само название. 12 змей олицетворяли двенадцать сестер-лихорадок; такие амулеты употреблялись как «обереги» от малярии, и, видимо, других болезней, сопровождавшихся лихорадками. Рядом с церковными текстами и заклинательными формулами на «змеевиках» отливались владельческие надписи. Одним из частых начертаний на русских «змеевиках» было слово «дъна». В качестве образчика амулетов, приобретавшихся для больных тифом, можно привести так называемый «богумильский змеевик» с надписью: «Гиисусу крест… дажь и нама рабам своима гьоргиево хрьстине сон животьне и мирнее и угаси силу огньную». По мнению историков Д.И. Прозоровского и архимандрита Леонида, «сила огньная» здесь конкретно означала болезнь «огневицу». Неоднократно уже упоминалось, что названием «огневица», «огневая», «недуг, или немочь огненная» в древности именовались иообще длительные и тяжело протекавшие лихорадочные состояния типа тифов, в особенности сыпного тифа. Амулет не имел ушек, следовательно, был предназначен не для ношения на шее, а для хранения в доме, где-либо вблизи лежачего больного: на одре, столе, божнице, тем более что больные тифом пребывали на постельном режиме неделями, а в условиях осложнения — и месяцами. «Змеевики» против огне-иицы изготовлялись мастерами по специальному поручению заказчиков уже в дни болезни, обычно в самый «напор» ее. В данном амулете как раз изложено обращение к Иисусу Христу о даровании обоим больным сна и избавления их от жара огненного. Следовательно, амулет был изготовлен тогда, когда болезнь уже получила яркое развитие (Богоявленский Н.А., 1960).