Очерки истории кибернетики в СССР

Эта путаница возникла не сегодня, и В. М. Глушков поспешил внести ясность в этот вопрос:

«Чем отличается ОГАС от ЕГСВЦ? Какие дополнительные вопросы нужно решить, чтобы превратить ЕГСВЦ в ОГАС? Прежде всего, нужно решить задачу созданию информационной базы этой системы. За рубежом вычислительному центру или соответствующей сети ВЦ коллективного пользования присущ коммерческий характер. Они нацелены, прежде всего, на простую продажу машинного времени. Создание информационной базы для них – дело самих потребителей. Проектанты этим не занимаются.

В нашей стране эта сеть направлена на вполне определенную задачу: на оптимальное управление экономикой в народном хозяйстве. У нас имеется вполне определенный поток задач. Для их успешного решения необходима определенная информация. Поэтому мы должны проектировать не только саму технику, не только программы, обеспечивающие работу в режиме продажи машинного времени для этой системы, но и процедуры управления, соответствующие экономическую и информационную базы. Этим прежде всего и отличается ОГАС от простой сети ВЦ»[270].

Соответственно, математическая модель, которая должна лежать в основе автоматизированной системы управления общественными процессами, должна изначально представлять собой единое целое. Притом она должна быть динамической моделью. И это не два разных требования, а одно и то же, поскольку целостность как единство многообразия может обеспечиваться исключительно только через динамичность, то есть через отражение свойства элементов системы взаимопревращаться, переходить друг в друга.

В современном обществе такая целостность обеспечивается обменом, который приобрел форму товарно-денежного обмена. Деньги – универсальный товар. Любой товар превращается в деньги – деньги превращаются в любой товар. С одной стороны, такого рода общество очень удобно для математического моделирования и, соответственно, для автоматизации управления им. Ведь здесь все можно посчитать в сравнимых единицах, то есть в деньгах – наличные продукты, производственные ресурсы, потребности людей, даже их способности. Все имеет свою стоимость, а значит, и свою цену, в которой стоимость выражается. В условиях капитализма математическое моделирование экономических процессов присутствует везде и всегда. Без так называемого «хозяйственного расчета» капитализм просто невозможен. Ни на уровне индивида, ни на уровне предприятия, ни на уровне государства. Тотальный хозяйственный расчет и капитализм – это синонимы.

Беда только в том, что это моделирование осуществляется каждым отдельно, исходя из соображений собственной (индивидуальной, корпоративной, коллективной, национальной – это неважно) выгоды, и результатом такого всеобщего расчета оказывается абсолютная, ничем неограниченная анархия производства и потребления, которая проявляет себя в периодических кризисах перепроизводства.

Идея создания единой общегосударственной автоматизированной системы управления экономикой с точки зрения современных экономических учений считается полным абсурдом, поскольку противоречит фундаментальным принципам этих теорий – свободы предпринимательства и отрицания вмешательства государства в экономическую деятельность. Но одно дело – принципы, и совсем другое – развитие техники. У него свои законы и они, как и любые другие объективные законы пробивают себе дорогу. Если немного перефразировать Гегеля, то можно сказать: если субъективные принципы противоречат объективным законам, то тем хуже для принципов. Адепты свободной игры слепых рыночных сил даже не заметили, как ненавистный им монстр автоматизированного управления экономикой пробрался в самое сердце рыночной экономики – на биржу.

Но хитрость состоит в том, что в условиях господства рынка применение машин в управлении не только не делает процесс управляемым, а, напротив, только усугубляют хаос.

Главная идея Глушкова даже не в том, что без ЭВМ после 30-х годов невозможно поддерживать хозяйство на прежнем уровне. Главная его идея, что считать нужно не по частям, а исходить из целого. Это модельное целое может быть даже очень абстрактным. Главное, чтобы оно было именно целым. С точки зрения логики это означает подчинение частей целому.

Не просто жертвовать частями, если целому угрожает опасность, а спланированное отмирание (перерождение) частей таким образом, чтобы обеспечить не просто сохранность целого, а его планомерное развитие.

Увы, сегодня господствует ровно противоположный принцип, когда судьба целого, каковым объективно сейчас выступает весь мир, никого из субъектов управления не волнует. Частное – превыше всего.

Время кризиса, которое мы сейчас переживаем, самое подходящее для того, чтобы задуматься над тем, что этот гибельный принцип нужно менять.

Об авторе

Василий Дмитриевич ПИХОРОВИЧ