Очерки истории кибернетики в СССР

Когда Виталий Павлович рассказывал об этой истории, он отнюдь не выделял ее как какой-то выдающийся эпизод в своей биографии. Не выделял, потому что это и на самом деле был не выдающийся, а вполне рядовой эпизод из тогдашней жизни института. И терялся он не только на фоне уже упомянутого этапа 70-х годов, когда развернется строительство фактически целого небольшого города, в котором разместится Институт кибернетики (в лучшие годы в институте работало 6 тыс. человек), но и на фоне того, что было сделано в период от 1956 по 1962 год. Это был поистине грандиозный скачок от лаборатории, в которой была одна готовая машина и две – в работе, не просто до первого в стране института кибернетики, но еще и до создания на Украине целой отрасли промышленности – по производству электронно-вычислительной техники. Это был, – по словам В. М. Глушкова, – «героический период» в развитии кибернетики. И Виталий Павлович Деркач был одним из довольно типичных героев этого периода.

Очерк двенадцатый. Политэкономические взгляды В. М. Глушкова

Как известно, работа Маркса «Капитал» имеет подзаголовок «Критика политической экономии». Очень долгое время эта критика была чисто теоретической, поскольку заменить товарные отношения, которые были и остаются до сих пор главным регулятором общественного производства, было нечем. И констатация того факта, что этот регулятор со временем перестает выполнять свою функцию и даже превращается из регулятора в источник хаоса, грозит человечеству катастрофой, ничего не меняет.

Маркс, будучи ученым, а не утопистом, даже не пытается себе представить, чем будут заменены товарные отношения. Он ограничивается мыслью о том, что эта замена не может происходить мгновенно, что должен быть переходный период, в течение которого товарные отношения будут сохраняться и будет продолжаться поиск форм, которые должны прийти им на смену.

Проблему, поставленную Марксом, пробует решить В. И. Ленин. В работе «Государство и революция» он говорит о том, что сутью этого переходного периода является организация тотального учета ресурсов и общественного контроля за нормой труда и потребле-1.ия. Для организации такого тотального учета и контроля (который, по его словам, «упрощен капитализмом до чрезвычайности, до необыкновенно простых, всякому грамотному человеку доступных операций наблюдения и записи, знания четырех действий арифметики и выдачи соответственных расписок»[139]) он предлагает отказаться от привычной для капитализма бюрократической системы путем преобразования той работы, которую сегодня выполняют бюрократы (вряд ли кто-то станет утверждать, что они выполняют ее слишком хорошо) в общественную повинность, которую должны, скажем, по очереди, выполнять все члены общества.

Академик В. М. Глушков констатирует, что начиная с примерно 30-х годов XX века, когда наступает так называемый «второй информационный барьер», и товарно-денежные отношения исчерпывают себя и как метод агрегирования экономической информации для создания целостной картины производства и потребления, и как инструмент управления экономикой, даже привлечение всего населения к труду по учету и контролю не решает вопрос.

Тогда, когда он это открыл, уже появилась возможность переводить часть труда по учету и контролю на плечи машин.

Но техническая возможность сама по себе еще ничего не значила. Очень быстро оказалось, что проблема управления экономикой – это вовсе не техническая проблема, а политэкономическая.

И не удивительно, что против проекта ОГАС выступили именно экономисты. Уже достаточно давно среди экономистов сложился своеобразный консенсус относительно того, что под экономикой они понимали исключительно только то, что Аристотель называл хрема-тистикой – искусством накопления денег. Когда в Советском Союзе говорили, скажем, об экономических методах управления – имелись в виду исключительно рыночные методы, ориентация производства на прибыль, объем продаж, рентабельность предприятия и т. п.

Очень характерной в этом отношении была дискуссия, которую проводил журнал «Вопросы экономики» в 1964 году. Фактически там две группы экономистов вели между собой спор о том, какая хорошая вещь – «экономические методы управления». Одни доказывали, что это вещь очень хорошая, а другие – что это вещь прекрасная. Что касается выступления В. М. Глушкова и Н. П. Федоренко по поводу ОГАС, то это выступление просто не было замечено теми, кто спорил[140].

Глушкову не оставалось ничего другого, как разрабатывать по-литэкономическую основу для ОГАС самостоятельно. И сейчас можно констатировать, что с задачей он справился неплохо.

Хочу обратить внимание всего на несколько его идей полит-экономического масштаба.