Очерки истории кибернетики в СССР

Че Гевара понял то, чего в принципе не может понять ни один экономист. Он понял, что действительный интерес человека не только не сводится к материальному интересу, но и по своей природе ровно противоположен ему. Экономист в принципе не видит человека – он видит исключительно рабочую силу, ходячую и разговаривающую производственную функцию, в каковую человек, по его, экономиста, представлениям, должен превратиться в процессе труда, отказавшись от всего человеческого в себе, чтобы оно не мешало работать. По мнению экономиста, человек является таковым исключительно во внерабочее время, то есть в потреблении, а труд он рассматривает как средство обеспечить себе «человеческую жизнь», то есть возможность потреблять. Че Гевара же был уверен в ровно противоположном, что человек становится таковым не в потреблении, а только в производстве, в труде. Мало того, он знал, что далеко не во всяком труде человек становится человеком. Разделение труда, наоборот, превращает человека в тупую рабочую скотину, независимо от того, какое место он занимает в разделении труда. Таким образом, решение вопроса лежит в снятии разделения труда. Отсюда идея Че о том, что поощрение за хорошую работу в первую очередь должно состоять в предоставлении возможности перейти к работе на более высоком технологическом уровне. Но даже самый высокий технологически труд еще не делает человека человеком. Настоящим человеком человек становится только по мере того, как он включается в труд управленческий, в том числе и в управление обществом в целом. Все это должно происходить на фоне постоянного культурного развития человека. Именно тому, чтобы человек мог уделять как можно больше времени своему культурному развитию, и нужна автоматизация производства, считает Че Гевара.

Культурный, универсально развитый человек, по мнению Че Гевары, – это есть одновременно и главная цель, и главная сила революции – ее оружие главного калибра.

Но нельзя ни в коем случае представлять дело так, будто бы в СССР были плохие руководители, которые старались исключительно ради прибыли и вели дело к капитализму, а вот хороший Че Гевара предлагал поставить экономику на службу человеку. На самом деле, все гораздо сложнее. Естественно, что капиталистическая рыночная экономика и рыночная экономика при социализме – это далеко не одно и то же. Там прибыль идет капиталистам, а здесь она обращалась на благо всего общества. Сложность исключительно в том, что при рыночном подходе, даже если исключить любые злоупотребления и привилегии (добиться этого при рыночной организации экономики не так легко, поскольку она все время их порождает), даже если благосостояние народа будет все время расти, все это будет, в конечном счете, идти не на благо человеку, а во вред ему, оно будет неуклонно подтачивать и разрушать в человеке человеческое и превращать его потихоньку в человека капиталистического. Даже если устремления и мечты у него при этом будут самые социалистические. Нельзя забывать, что перестройка в СССР совершалась под лозунгами «больше социализма», а Ельцин, который боролся против Горбачева, назывался «левым» и «радикалом».

Нужно понимать, что вопрос не так прост, как могло бы показаться сначала. Ведь вопрос о том, как организовать экономику – на рыночных основах или на каких-то других – не является вопросом, который можно решить с помощью декрета. Производственные отношения, несмотря на то, что это – отношения между людьми, вовсе не зависят от воли и сознания людей. Даже совсем наоборот – сознание людей есть лишь выражение господствующих общественных отношений, которые, в свою очередь, есть производная от развития производительных сил. Поэтому задача состоит, в первую очередь, в том, чтобы организовать на новой основе производительные силы общества. Чтобы их развитие зависело не от стихии рынка, а организовывалось на научной основе, чтобы не рост капитала в форме ВВП и других «макроэкономических показателей» был их целью, а обеспечение условий для всестороннего развития способностей каждого члена общества.

Как уже говорилось, Че Гевара, считал, что в основе такого нового способа производства будет лежать автоматизация производства, в том числе и в первую очередь, автоматизация управления, в смысле автоматизации сбора и обработки экономической информации, нужной для правильного планирования и оперативного принятия необходимых управленческих решений.

Крайне важно, что на этот счет имеются не только описанные выше идеи ак. Глушкова, но и собственный достаточно успешный опыт Латинской Америки в виде системы «Киберсин». Этот опыт ценен в первую очередь тем, что эта система разрабатывалась далеко не в тепличных условиях.

Казалось бы, что кризис – не то время, когда можно экспериментировать с автоматизацией управления. Но опыт правительства Народного единства показывает, что, наоборот, кризис – самое лучшее время для введения автоматизированных систем управления. Киберсин показала высочайшую эффективность именно в экстремальных условиях.