Очерки истории Левобережной Украины (с древнейших времен до второй половины XIV века)

У северян, радимичей и вятичей существовала уже парная семья, правда, со следами группового брака.[468] Встречалось и многоженство. Следов матриархата остается очень мало: месть по женской линии в одном случае по «Русской Правде», кое-какие обычаи, как, например, переодевание в женское платье отца молодой, — след того явления, когда новые члены семьи входили в род матери, и др.[469] Но все же это пережитки очень отдаленного прошлого, правда, цепляющиеся еще за новые формы быта. Семья — патриархальная. Во главе мужчина — отец. Положение женщины приниженное. В более отдаленные времена, когда сохранялись еще пережитки матриархата, женщина играла большую роль в славянской семье. Позже ее положение изменяется. На это указывает обычай убивать и хоронить после смерти мужа-господина женщин, упоминаемый Ибн-Фадланом и Масуди в описаниях похорон знатного руса и русских обычаев.[470] В IX–X вв. он еще бытует. Обычай убийства женщин вместе со смертью мужчины эволюционирует в эпоху патриархата от насильственной смерти жены, ее убийства, до широко распространенного, но уже не обязательного самоубийства жен впоследствии, в период распада патриархальных отношений, и, наконец, тогда, когда внутренние процессы ведут родовые отношения к их гибели, когда создается экономически мощная прослойка знати, — тогда, с превращением женщины в выгодный товар, а брака в торговую сделку, в семьях господствующей прослойки усиливается рабство, развивается власть мужчины над его «домочадцами», «чадью» и увеличивается число жен-наложниц, рабынь. Две категории жен: собственно жены, свободные, и наложницы сливаются воедино. Данный период отражается в описаниях обычаев русских Ибн-Фадлана, Ибн-Росте (Ибн-Даста) и др. Наблюдаемые ими самоубийства жен и убийство любимой жены-наложницы, слуги-рабыни, равно как и материалы совместных погребений отражают именно последний этап, характеризуемый подчиненным положением рабыни-наложницы, что в свою очередь отражает усиление патриархального рабства и зарождение рабства уже классового общества.[471]

Захоронения женщин рядом с мужчинами также свидетельствуют о данном явлении. Так, например, в наиболее интересных в этом отношении могилах, № 2 и № 10, раскопанных П. Смоличевым у с. Шестовицы в 12 км к юго-западу от Чернигова, мужской скелет лежит рядом с женским с левой стороны, причем при захоронении мужчина обнимал женщину левой рукой. Судя по инвентарю, между прочим, это похороны богатых, знатных людей,[472] Если мы сопоставим данные раскопанных Смоличевым могил с указанием арабов, то можно сделать выводы, что погребения и сожжения женщин с мужчинами характеризовали собой лишь обычай господствующей верхушки. Среди последней мужчины имели не только собственно жен, но и жен-наложниц, рабынь, которые сопровождали мужа после смерти. Б. А. Рыбаковым высказано предположение, подтверждающее наше мнение. Он считает, что общинникам и членам древнего дворища чересчур дорого обходилась потеря рабочих рук, вытекающая из обычая хоронить с мужем жену, и склонен видеть в совместных бедных рядовых погребениях мужчин и женщин не признак данного обычая, а простые похоронения жены в могиле мужа.[473] Многоженство, по-видимому, тоже было не общераспространенным явлением, так как доступно было лишь богатым. Позже, когда распространилось христианство, многоженство еще сохранилось, но законной считалась одна жена, а остальные были наложницами, что нисколько не мешало сыновьям князей от их наложниц самим становиться князьями.[474]

Погребальные обычаи также дают известное представление о быте северян, радимичей, вятичей.

Летопись указывает: «И аще кто умряше, творяху тризну над ним, и по сем творяху кладу велику, и възложахуть и на кладу, мертвеца сожьжаху, и посем собравше кости вложаху в судину малу и поставляху на столпе на путях, еще творять Вятичи и ныне».[475]