Очерки истории Ливонской войны. От Нарвы до Феллина. 1558–1561 гг.

Принято заканчивать всякую книгу эпилогом, и мы не будем отступать от традиции. Крушение в результате серии мощных последовательных ударов русских ратей Ливонской конфедерации отнюдь не означало окончание войны. «Узелок», завязавшийся в конце 40-х — начале 50-х гг. XVI в., который Иван Грозный попытался было разрубить ударом сабли, напротив, запутался еще сильнее. Борьба за наследство «больного человека» Северной Европы после 1561 г., после безвременной кончины Ливонской конфедерации, только вступила в новую стадию. И, глядя на то, как разворачивались события, трудно отделаться от мысли, что своим вторжением — нет, даже не зимой 1558 г., а в конце весны — летом 1558 г. Иван Грозный стронул снежную лавину, которая начала движение и, постепенно набирая обороты, втянула в свою орбиту все и вся. И когда она схлынула, то политический ландшафт Восточной Европы стал другим.

Но действия Ивана в начале 1558 г. — это причина или повод? Мы склоняемся к тому, что все же это скорее повод. Взятие Нарвы и захват Дерптского архиепископства русскими полками подобен выстрелу в Сараеве — не будь его, нашелся бы иной повод, благо причин желать скорейшей кончины Ливонской конфедерации у многих ее соседей было более чем достаточно. Возьмем, к примеру, русско-литовские отношения. После того как завершилась Стародубская война, в них наступила долгая мирная пауза. Безусловно, проблемы, возникшие еще в конце XV в., не были разрешены, и напряженность в отношениях между Вильно и Москвой продолжала сохраняться. Но на протяжении без малого четверти века противоречия не были настолько серьезны, чтобы выплеснуться в очередную «горячую» полномасштабную войну. Лишь в конце 50-х гг. ситуация начала постепенно изменяться к худшему. Но насколько это ухудшение было связано с действиями Москвы? Увязнув с середины 40-х гг. в татарских делах, Иван IV и Боярская дума меньше всего стремились заполучить еще одну войну, тем более с таким достаточно серьезным противником, как Великое княжество Литовское. И не случайно на московском политическом Олимпе в эти годы действует группировка, ратующая за сохранение более или менее мирных отношений с Литвой, рассчитывая привлечь ее к союзу против того же Крыма. Конечно, с современной точки зрения Иван поступил нехорошо, совершив вторжение на территорию соседнего государства, да еще и обставив его сугубо меркантильными соображениями. Но давайте посмотрим на ситуацию и с другой стороны. Разве Сигизмунд не вынашивал планы интеграции Ливонии в свои владения с начала 50-х гг.? Разве не он первым, сконцентрировав немалую армию и угрожая вторжением, шантажировал Фюрстенберга и ливонских ландсгерров и добился их согласия на выплату контрибуции, а потом милостиво согласился заменить ее направленным против Москвы союзом? И не этот ли союз стал одной из причин, по которой Иван Грозный решился изменить до того относительно миролюбивую позицию по отношению к конфедерации в целом и к ордену в частности на откровенно враждебную?