Очерки истории российской внешней разведки. Том 2

«Родился в семье лесничего в г. Кемь Архангельской губернии. Отец умер, мне было года 2. Осталось 6 человек детей и мать. Источник существования семьи — пенсия 29 рублей с копейками и труд матери. Учился в гимназии за казенный счет. Лет с 15-ти стал зарабатывать уроками и перепиской у адвоката… Учился в гимназии до 8 класса, из какового был исключен за политнеблагонадежность. Параллельно с учебой в гимназии работал в кружках политобразова-ния (тогда тоже нелегальных). Сдал экзамены экстерном и поступил в Томский технологический институт, в начале второго курса которого был исключен за то же и попал в солдаты. Пробыл на службе 6 месяцев и бежал после того, как обнаружилось, что я был одним из организаторов с.-д. кружка среди артиллеристов и организатором маевки, в которой впервые участвовали солдаты. С того момента работал как профессионал в военно-боевых организациях РСДРП (фр. большевиков). Был участником одной из южнорусских конференций, Таммерфорсской конференции (военной, большевистской), Лондонского съезда. Работал в Петербурге, Гельсингфорсе, Севастополе, Либаве и Риге…»

В 1922 году Алексея Васильевича направили на работу в ИНОГПУ. Одним из рекомендовавших его на эту работу был начальник ИНО М. Трилиссер. Он писал о Логинове: «Знаю по совместной работе с 1906 года в военной организации партии в Питере, по совместной сидке на каторге с 1909 по 1910 гг., в ссылке в Сибири с 14-го по 17-й год».

Когда в конце 1922 года Бустрем прибыл в Берлин, там конспиративно находился М. Трилиссер. «Помещение резидентуры, — вспоминала одна из сотрудниц, — было изолировано от помещения полпредства и имело свой внутренний дворик, где сотрудники иногда отдыхали. В том дворике среди сотрудников часто появлялись М.А. Трилиссер и Логинов-Бустрем, где они по-товарищески общались с работниками резидентуры».

Перед берлинской резидентурой в то время ставились задачи, далеко выходящие за пределы Германии. В этом отношении точка в Берлине имела «глобальное» значение. Центр запрашивал берлинскую резидентуру о подрывной деятельности против Советской России со стороны белогвардейских и иных эмигрантских организаций за границей, иностранных разведок и их агентуры, требовал получения документов, имеющих важное значение для обеспечения безопасности государства.

5 апреля 1922 г. Центр писал в резидентуру: «Сейчас все наши интересы сосредоточены главным образом на возможности интервенции. В этом отношении почти все ваши последние сообщения крайне ценны, так как они позволяют из самых разнообразных источников, проверяя одно сведение другим, приблизительно выявлять истинное положение вещей… Наиболее существенными моментами для нас являются: 1) истинная боевая сила армии Врангеля, 2) поддержка его Францией в роли основной базы интервенции, 3) отношение к нему окрестных государств, в частности Югославии, Болгарии, Румынии и Польши».

А в мае того же года Центр уже дал оценку: «С удовлетворением отмечаем весьма значительную ценность материалов, присланных последней почтой, в частности о Врангеле и эсерах». В апрелемае резидентура направила в Центр 406 информационных материалов, из них ценными или весьма ценными Центром были признаны 301.

В мае 1922 года Центр направил новое задание: «В связи с окончанием Генуэзской конференции и вероятностью новой в Гааге вам поручается немедленно начать подготовительные шаги для возможности освещения Гааги не менее интенсивно, чем это было сделано в Генуе».

Спектр задач и деятельности берлинской резидентуры в области политической разведки определялся тем, что она располагала весьма ценными источниками, позволявшими получать информацию по Германии и другим странам. В Центр направлялись, например, ежемесячные доклады Министерства государственного хозяйства Германии президенту об экономическом положении страны, сводки бер линского полицей-президиума о внутриполитическом положении и рабочем движении в Германии. Добывалась весьма ценная информация о Польше: о подготовке к военным действиям против Советской России, о политических группировках в Польше. В 1921–1922 годах был получен большой объем информации по военным вопросам, а также экономическим, в частности о состоянии рынков, ввоза и вывоза капиталов Германии, Англии, Франции и Чехословакии.

В 1922 году резидентура сумела получить важные сведения о позиции Франции и отдельных французских промышленников в отношении Советской России. В одном из материалов резидентуры указывалось, что президент Франции Пуанкаре меняет свою точку зрения в отношении нашей страны в положительную сторону, а видный французский предприниматель Колрад, близко стоящий к Пуанкаре, и его группа заинтересованы в возобновлении дипломатических отношений с Россией.