Очерки истории цивилизации

Импульсом к возвышению воинской касты послужили персидское и греческое вторжения в Пенджаб. Мы уже упоминали царя Пора, которого, несмотря на его слонов, Александр победил и превратил в сатрапа. В это же время в стан греков возле реки Инд прибыл некий искатель приключений по имени Чандрагупта Маурья (ум. ок. 293 до н. э.), которого греки называли Сандракот, с планами завоевания земель в долине Ганга. Эти планы не нашли поддержки у македонян, которые взбунтовались, отказавшись от какого-либо дальнейшего продвижения в глубь Индии, и Чандрагупте пришлось бежать из их лагеря.

Он решил заручиться поддержкой племен, живших в пограничных северо-западных районах, и когда Александр со своим войском ушел, Чандрагупта захватил Пенджаб, выгнав из него македонский гарнизон. Затем он завоевал долину Ганга (около 321 г. до н. э.), успешно воевал (303 г. до н. э.) с Селевком I, который попытался было вернуть себе Пенджаб, и сплотил под своей властью в одной огромной империи земли всей североиндийской равнины от западной границы до восточного моря.

Чандрагупте тоже не удалось избежать конфликта с растущим влиянием брахманов, того конфликта между царской властью и жречеством, который мы отмечали на примерах Вавилонии, Египта и Китая. Чандрагупта увидел в набирающем популярность буддизме своего союзника против крепнущей жреческой касты. Он встал на его сторону и обеспечил поддержкой общину, поощряя проповедь буддийского учения.

Чандрагупте наследовал его сын, на смену которому пришел Ашока (правил приблизительно в 268–232 гг. до н. э.), один из величайших монархов в истории человечества, владения которого простирались от Афганистана до современного Мадраса. Он единственный из известных в истории правителей, который, одержав победу, отказался от продолжения войны.

Ашока вторгся в Калингу (около 255 г. до н. э.), страну, расположенную на восточном побережье Индостана. Возможно, он намеревался завершить завоевание, полностью захватив и южную оконечность полуострова. Его поход был успешным, но Ашока решил остановить свои войска, глубоко потрясенный жестокостью и ужасами войны. Он провозгласил, и до нашего времени эти слова сохранились на древних стелах, что отныне он будет стремиться покорять страны не войной, а проповедью религии. Остаток своей жизни Ашока посвятил распространению буддизма по всему миру.

Он сумел сохранить мир в своей огромной империи, продолжая умело править страной, но не как религиозный фанатик. В годы своей первой и единственной войны он принял буддийское учение сперва как мирянин, а затем как полноправный член монашеской общины, и посвятил свою жизнь достижению нирваны, следуя по Восьмеричному Пути.

Ашока служит примером того, насколько в те времена управление государством могло сочетаться с полезной и добродетельной деятельностью на благо общества. Его жизненный путь прошел под знаком правильных устремлений, правильного усилия и правильного образа жизни. По его приказу по всей Индии стали рыть колодцы и сажать деревья, создавая тенистые рощи. Он назначил специальных чиновников, которые следили за эффективностью благотворительных работ. Он основывал больницы и разбивал общественные сады. Отдельно создавались сады, в которых произрастали целебные травы и растения. Если бы у него был свой Аристотель, который вдохновил бы его на проведение научных изысканий, несомненно, они проводились бы на самом широком уровне.

Ашока также создал министерство, которое заботилось о коренном населении Индии и покоренных народов. Он не забывал и об образовании женщин. Им была предпринята попытка — первым из правителей — научить свой народ правильному образу жизни.

Ашока всегда исключительно щедро поддерживал буддийских монахов-проповедников и побуждал их к лучшему изучению своей собственной духовной литературы. По всей стране были установлены стелы с обстоятельными надписями-манифестами, в которых излагались основы учения Гаутамы, — и это было простое и человечное изложение, а не позднейшие, противоречащие здравому смыслу напластования. Тридцать пять из этих стел, сохранились до наших дней.

Более того, он направил миссионеров распространять благородное и разумное учение своего наставника по всему миру — в Кашмир, на Цейлон, к Селевкидам, к Птолемеям. Именно одна из таких миссий привезла на Цейлон черенок дерева Бодхи, о котором мы уже рассказывали.

Двадцать пять лет Ашока неустанно трудился, стараясь на деле помочь людям в их нуждах. Среди десятков тысяч правителей, имена которых полнят исторические анналы, всех этих высочеств, величеств и святейшеств по-настоящему сияет, как звезда на небосклоне, едва ли не одно только имя Ашоки. В Азии его имя по-прежнему окружено почетом. Китай, Тибет и даже Индия, хоть она и не последовала за той верой, которую исповедовал Ашока, сохраняют память о подлинном, а не показном величии этого человека. Перед ней преклоняется в наши дни больше людей, чем перед именами Константина или Карла Великого.