Читаем Очерки неформальной социотехники полностью

Атрибуты официальных молодёжек фактически стали обязательным элементом школьной формы. Спросите, читатель, у своих родителей (а может уже и дедов), как, бывало, не пускали в школу за то, что забыл дома октябрятскую звёздочку, пионерский галстук, комсомольский значок. Идеология выхолостилась, и стандартная символика воспринималась окружающими как

признак возраста.

Коммунары были старшеклассниками, иногда студентами младших курсов и по табели о возрастных рангах комсомольцами. Фича в том, что символом коммунаров был атрибут возраста от 9 до 13 лет — обычный пионерский галстук, который можно было купить в каждом магазине канцтоваров за 70 копеек (при средней зарплате в 120 руб., а бутылка водки стоила 2 р. 87 коп.). И вот идейный коммунар появляется в школе или вузе.

Первая реакция одноклассников: «Хе-хе! Ты что, пионер?!» В смысле «Ты что, маленький? В кроватку писаешь?» Чтобы этому в подростковом возрасте противостоять, нужна воля, пожалуй, большая, чем у нынешних неформалов, к которым одноклассники чаще всего относятся почтительно. С точки зрения социотехники ещё интереснее диалог с представителем власти:

— Ты чего в галстуке?

— Бла-бла-бла! А как же? Это же с красным знаменем цвета… Ну, вот на стенке написано: бла-бла-бла!..

Преподы и менты цепенели! Несмотря на силу государства и спецслужб того времени, ничего противопоставить этому так и не смогли. Расспросы пенсионеров, бывших тогда учителями и милиционерами, показывают, что они сами боялись двусмысленности этого положения и предпочитали «не обращать внимания».

Мы надеемся, что читатели книги воспримут историю о галстуке не только как исторический экскурс, а всё-таки как метод. Другой метод — игнорирование, избранный ЧГК-шниками, применим только в слабом государстве. В СССР (а может, и в будущей России?) нарушителей закона мигом бы выловили. Обдумывание символов и звуков, которые можно применить сегодня вместо галстука и бла-бла-бла, советуем применять на досуге для развития смелости воображения.

Коммунары применили чрезвычайно эффективный, хотя и сложный социотехнический приём смены или маскировки самоназвания, как инструмент сохранения движения, несмотря на преследование властей. Новые массовые движения, которые, вероятнее всего, возникнут в 2010-х годах, могут воспользоваться историческим опытом и заложить в этнокод движения возможность смены имени, метод ипостасей, вплоть до конспирации.

Перечень социальных изобретений коммунаров не окончен. По этим, уже историческим, проблемам до сих пор защищаются диссертации в науке педагогике. А мы упоминали и ещё не раз будем упоминать конкретные социотехнические приёмы, впервые применённые коммунарами. Конвиксионная составляющая коммунарского движения реализована в виде очень яркого культурного следа, но в узкой отрасли: в педагогике.

Путч грантоедов, или некоторые методы сознательного использования социотехники

Сознательное создание движений (в том числе и молодёжных; как уже отмечалось, новые, как правило, являются именно таковыми) не единственный способ использовать социотехнические достижения для изменения социальной реальности, хотя с точки зрения авторов и самый действенный, если разговор идёт о действительном изменении, а не об имитации оного. Сейчас, оценивая историю задним числом, это понимание становится особенно явственным.

Большевистской революции 1917 года предшествовал заметный всплеск разрозненных общественных движений. Казалось бы: ну, собирался десяток человек на «квартирниках», чего-то обсуждал, спорил — ну, и что? Капля в море многомиллионной России. Но из этих малочисленных кружков разродилось массовое движение народников-социалистов, оно, естественно, раскололось и породило новые волны, которые, вновь пройдя стадию кружков, уже марксистских, породили большевистскую партию, а потом и революцию, создав полноценный мировой проект одну из двух сверхдержав ХХ века. Руководство СССР осознавало первоначальный генезис социалистического проекта как точку отсчёта новой эпохи, доказательством чему служит включение в школьный курс истории разделов посвящённых «кухонным протокоммунистам» петрашевцам, народникам, кружкам Белинского и Герцена и др.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология