Читаем Очерки неформальной социотехники полностью

В понимании Арнольда Тойнби зарождение этноса связано с понятием «Ответа на Вызов», который формирует определённый и отличный от иных стиль мышления, образ и поведение человека, маркируемый как как «хабитус» (8). Если найденный «хабитус» оказался удачным, то на его основе и находятся различные Ответы на разнообразные Вызовы, что и обеспечивает дальнейшее развитие этноса и цивилизации. Таким образом, по Тойнби, рождение этносов вызвано не столько законами биологии, сколько культурологии.

Один из авторов данной книги допускает актуальность гипотезы Гумилёва как одной из возможных, другой склоняется к культурологической версии. Мы считаем, что «рациональные зёрна» есть в представлениях обоих историков, отсюда пользуемся их понятийным аппаратом.

В частности, для нас очень удобна терминология и систематика Гумилёва: «пассионарности», «консорции и конвиксии», названия фаз развития, которые мы переносим по фрактальному принципу на эмпирически исследованные нами консорции 2-го и 3-го порядков Круги, Системы и общественные движения. В значительной степени под влиянием Гумилёва сформирована наша концепция об определённом времени жизни различных социальных конструкций и консорций в частности.

По нашему мнению, консорции первых порядков (малые группы, в нашей терминологии клубы) интенсивно живут лишь около 3,5 лет (флэш-группы меньше, а тусовки больше), консорции 2-го порядка 7-9 лет (Круги меньше, Системы дольше), движения и субдвижения до 25 лет, после чего переходят в непассионарную «мемориальную фазу», или переходят на новый уровень - конвиксию.

Культурологическая версия зарождения этносов излагается нами по модели Тойнби. Когда группой людей (по Тойнби «творческое меньшинство») найдены новые типы взаимодействия (этнические или социальные), которые хорошо ложатся на решения противоречий, назревших в обществе, когда выработана культурная традиция (мышление, быт, технологические новшества, социальные институты и прочее), поддерживающая эти взаимоотношения, или по-другому новый стереотип поведения, вот тогда и начинается гумилевский «пассионарный подъём». Активные люди хватаются за найденные элементы человеческого бытия, как утопающий хватается за соломинку. Если предложенное новое отвечает на широкий спектр противоречий, то развитие идёт вплоть до нового этноса (добавим от себя: социального строя) и даже порой до новой цивилизации.

Терминологию, предложенную Тойнби, «Вызов-и-Ответ», «Уход-и-Возврат», «хабитус», «творческое меньшинство», «отрешение», «архаизм», «футуризм» и мн. др. мы также с удовольствием берём на вооружение.

Проанализировав развитие многих неформальных сообществ, авторы пришли к выводу, что модели Гумилёва и Тойнби вполне употребимы для описания их развития. В развитии отдельных коннективов малых групп (клубов) эти закономерности проступают фрагментарно, менее выпукло и наглядно. На них накладываются и в большей степени влияют законы социальной психологии. В Системах мы имеем дело уже с несколькими коннективами, которые при взаимодействии составляют единую общность. Есть несколько групп есть законы социологии, а значит, есть и наблюдаемые нами фазы развития.

Фаза подъёма

У Гумилёва она делится на две подфазы. Одна скрытая фаза подъёма, когда новую пассионарную группу не замечают в исторических масштабах слишком она мелка. Другая явная фаза подъёма, когда молодой этнос выходит на историческую сцену. Первая подфаза аналогична «зарождению цивилизации» по Тойнби. Другими словами, это время Ухода-и-Возврата некого «творческого меньшинства», определение своего «хабитуса». Гумилёв отмечает, что этому времени присущ нравственный императив, характеризуемый фразой «Надо исправить мир, ибо он плох!».

Если перенестись на уровень консорций 2-го порядка, то это время освоения группой базового транслятора движения, оформления комплекса традиций существования группы (типы управления внутренняя иерархия, уровень развития группы; тип обновления состава, традиционные мероприятия и т.д.). Фаза проходит в рамках одной номинальной группы, коннектив нередко проходит путь от ассоциации до коллектива, превращаясь в информальную группу переходит к активной внешней деятельности. Группа от скрытой фазы подъёма начинает перетекать к явной, выходя на «сцену» неформального мира. Для Тойнби это и есть фаза подъёма. Группа образует свой Круг и активно участвует в его деятельности. Фаза длится около двух лет, обычно чуть меньше.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология