Очерки о филогении и охране животного мира

Потеряли самостоятельность как те, так и другие, упростив при этом строении своих ДНК. Однако упрощение это не так сильно коснулось хлоропластов, потому что они, став сожителями позже, еще в большей степени сохранили свою былую самостоятельность. Это видно из того, что хлоропласты не только удается воспитывать и питать вне клеток, но и поселять в клетки… животных. Здесь (например, в клетках печени мыши) они даже размножаются вместе с клетками, в которых прижились. Чудеса да и только!

Но главное в том, что синтез сложных веществ в органоидах проходит через промежуточные фазы именно так, как оно наблюдается у доклеточных (например, у кишечной палочки и других бактерий), а не так как в ядре «своей» клетки и вообще у клеточных организмов. Многие факты подтверждают эту точку зрения! Однако доказательств еще недостаточно!

Итак, те одноклеточные, в которых хлоропласты не поселялись или в которых они позже исчезли, дали начало животному миру. Но на первых порах, еще долго после обособления ядра, организмы (теперь уже «клеточные») обладали признаками как животных, так и растений, лишь постепенно теряя это сходство, становясь между собой непохожими, как об этом пишет Ф. Энгельс[15]. В это время от них отделялись предки грибов, образовав совершенно особую ветвь развития жизни. (Грибы сейчас не относят ни к животным, ни к растениям, хотя к растениям они стоят ближе.)

Дальше мы займемся развитием одного только животного мира.

Возможно ли возникновение жизни на Земле повторно? Даже в условиях, близких к тем, что царили на планете когда-то (например, в кратерах вулканов), если бы и возникли вновь органические соединения, они немедленно были бы поглощены и использованы хотя бы бактериями или другими организмами Земли, и продолжать свое развитие не смогли бы.

Возможно ли развитие Жизни на других мирах Вселенной?

Весьма вероятно. Однако при этом следует иметь в виду, что она обязательно будет совсем иной, чем на Земле. Ведь даже на нашей планете никакая форма жизни дважды повторена быть не может. Например, на много миллионов лет позже акул от наземных зверей возникли киты, вновь внешне похожие на рыб, но по своему строению они остались зверями и рыбами никогда не станут. «Этому мешают» их легкие, млечные железы и другие органы. А на других мирах, где с самого начала должен быть совершенно другим «исходный материал» — и говорить нечего. Достаточно заменить в белке хотя бы один элемент его родичем из таблицы Менделеева, даже его место, положение в молекуле, чтобы получить совсем другой организм, развитие которого пойдет по совсем иному пути, приспосабливаясь, к тому же, к неземным условиям жизни, что еще более удалит его от сходства с «земной жизнью».

А по таким путям развития, как мы увидим дальше, предстоит пройти десятки тысяч промежуточных станций и полустанков, развилок дорог… И стоит лишь раз пойти не по правой, а по левой из постепенно расходящихся «тропинок», как она приведет совсем в другую долину, страну, как оно и бывает в горах, в путанице троп, лежащих вначале рядом. О каком сходстве, кроме отдаленно-внешнего, можно тут мечтать? Представьте себе многоступенчатую олимпиаду, в которой вам нужно один за другим разрешить 5000 вопросов. Сначала вам предлагают вынуть из колоды, перетасовывая ее, два раза ту же карту. Потом дают иголки, отмеченные в ушках цветными нитками, чтобы бросить их в сено, затем собрать и бросить вновь, но именно в таком же порядке, в каком они лежали в первый раз. Например, чтобы иголка с красной ниткой легла, касаясь опять концами лютика и одуванчика… Третья, четвертая задачи будут сложнее и сложнее… Совершить все это невозможно.

На Земле высшие организмы возникали независимо друг от друга несколько раз. У них сложная нервная деятельность, и они строят гнезда, запасают корм, производя работу. К таким относятся также спруты и насекомые, но хозяевами Земли они не стали. Ими стали люди, которые появились, когда в третий раз (совсем иным путем) живые организмы достигли высочайшего развития. Но, может быть, на иных мирах победителями окажутся или оказались организмы, подобные тем, которые у нас стали неудачниками? Так рассуждал писатель Герберт Уэллс, сам биолог по образованию, населив в своих романах иные небесные тела технически грамотными, изобретательными существами, похожими то на муравьев, то на спрутов.

Врач, ставший писателем-фантастом, Станислав Ламм, разрешил этот вопрос шуткой, понимая, что инопланетяне вряд ли могут быть похожими на нас. В его рассказе папа римский посылает своих миссионеров на далекие миры, чтобы обратить в христианство тамошних жителей, но получает запрос по радио: «Как быть? Здесь у жителей мужской, женский и сомнительный — средний пол, как у пчел, и кого брать в монахи? Рук нет и креститься могут только хвостом, которым они и работают…»