Очерки пером и карандашом из кругосветного плавания в 1857, 1858, 1859, 1860 годах.

Когда клипер вытянулся из дока в реку, я, как больной, поместился на китайской лодке, на которую сгрузили паруса и другие вещи, мешавшие работам на судне. Лодка была длинная, с круглым навесом; наверху род палубы, в кормовой части которой стояло несколько горшков с зеленью и цветами. Под этою оранжереей жили хозяева, целое семейство. Лодка была очень вместительна и чисто содержалась: везде выполированное дерево, тростниковые плетенки и бамбуковые перекладины. Если шел дождь, то мгновенно закрывались все окна тростниковыми покрышками; у меня была постоянная тень и сквозной воздух. В известные часы дня приходила хозяйка, или её сын в ту часть, где я жил и где в угольном шкафчике помещались домашние пенаты: кукла из сермяги, обклеенная снаружи фольгой и бумагой, бумага для чин-чина и еще какие-то принадлежности; хозяйка зажигала бумагу и, потом, помахав ею в различных направлениях, бросала на воду, ставила маленькие свечки во все углы, куда только можно было ткнуть их, и уходила. Все это делалось без всякой мысли, без всякого религиозного чувства. Китайцы суеверны, и наклонность к религиозным церемониям, как у всех буддистов, развита в них сильно. Нет дома в южных провинциях, в котором бы не было домашней часовни, помещаемой обыкновенно в конце столовой. Обряд исполнен, и китаец спокоен. Во время богослужения в храмах смеются и глазеют по сторонам. Зачем молиться? на это есть бонзы, которые действительно не развлекаются общим шумом и с торжественностью повторяют свои молитвы, держа в скрещенных на груди руках четки, звоня в колокол и по временам ударяя в гонг, чтобы привлечь внимание Будды к молитве. На юге буддизм распространен более учения Конфуция и секты Тау, или Разума. Кроме того, в Китае есть мусульмане и евреи.

Кроме домашних суеверных обрядов, в Китае в большом ходу приношение общественных жертв и другие торжественные церемонии и процессии, которые тянутся иногда на несколько миль. Идолов убирают в дорогие одежды, несут их на великолепных носилках; поклонники тысячами следуют за ними и забегают вперед, разодетые в праздничные платья. Страшное количество известной бумаги, с серебряною пластинкой, сжигается под конец, как жертва. He распространяюсь об этих церемониях, потому что говорю о них только по слухам; мне не удалось видеть ни одной.