Очерки по аналитической психологии

Думается, вполне ясно, что когда мы говорим об экстраверсии и интроверсии, то речь идет о двух противоположных друг другу естественных установках или направленных движениях, которые Гете однажды назвал диастолой и систолой. Своим гармоническим чередованием они должны были бы осуществлять ритм жизни; однако, похоже, для того, чтобы достичь этого ритма, необходимо высочайшее искусство жизни и надо быть либо совершенно бессознательным, чтобы естественный закон не нарушался никаким актом сознания, либо сознательным в еще гораздо более высокой степени, чтобы суметь также изъявлять волю и совершать противоположные движения. Так как наше развитие не может быть направлено вспять, к животной бессознательности, то остается лишь нелегкий путь вперед, к более высокой сознательности. Разумеется, такая сознательность, которая дала бы возможность свободно и намеренно жить великими «да» и «нет» Жизни, – это прямо-таки сверхчеловеческий идеал, но вместе с тем и цель. Наш современный духовный склад, пожалуй, позволяет лишь сознательно волеизъявлятъ «да» и по меньшей мере переносить «нет». Если дело обстоит так, то этим уже многое достигнуто.

Проблема противоположности как внутренне присущий человеческой природе принцип составляет дальнейший этап нашего прогрессирующего процесса познания. Эта проблема, как правило, является проблемой зрелого возраста. Правда, практическая работа с пациентом никогда не начинается с этой проблемы, особенно если речь идет о молодых людях. Источником появления неврозов у молодых людей выступает, как правило, конфликт между реальностью и неадекватной инфантильной установкой, каузально характеризующейся аномальной зависимостью от реальных или воображаемых родителей, а с точки зрения цели – недостижимыми фикциями, т. е. намерениями и устремлениями. Здесь вполне уместны редукции Фрейда и Адлера. Однако выявлено множество неврозов, которые лишь в зрелом возрасте возникают или усугубляются настолько, что пациенты становятся, скажем, профессионально нетрудоспособными. Без сомнения, в таких случаях можно доказать, что уже в юности у пациента отмечались патологическая зависимость от родителей и всевозможные ребяческие иллюзии, но все это не помешало человеку избрать себе профессию и успешно работать, жениться или выйти замуж и как-то вести семейную жизнь – вплоть до того момента в зрелом возрасте, когда прежняя установка не проявит свою несостоятельность. В таких случаях, естественно, мало проку от того, чтобы делать сознательными детские фантазии, выяснять степень зависимости от родителей и т. д., хотя это и является необходимой составной частью процедуры и посему нередко оказывается небесполезным. Но по сути дела терапия в таких случаях действительно начинается лишь тогда, когда пациент понимает, что уже не отец или мать стоят как бы на пути, а он сам, т. е. бессознательная часть его личности, продолжающая роль родителей. Однако это понимание, каким бы полезным оно ни было, носит пока еще негативный характер, т. е. оно лишь гласит: «Я знаю, что это не отец и не мать противостоят мне, а я сам».

Но кто же в нем самом противостоит ему? Что это за таинственная часть его личности, скрывавшаяся за образами отца и матери и так долго заставлявшая его верить, что причина недуга некогда внедрилась в него извне? Эта часть является противоположностью его сознательной установки и не даст ему покоя и будет мешать до тех пор, пока он ее не примет. Разумеется, для молодых людей может оказаться достаточно освобождения от прошлого, поскольку перед ними простирается манящее, богатое возможностями будущее. Стоит лишь разорвать некоторые узы, и жажда жизни довершит все остальное. Однако перед нами возникает совсем иная задача, когда мы имеем дело с людьми, у которых уже большая часть жизни позади и которым уже не только не высвечиваются какие-либо заманчивые возможности в будущем, но ждут все те же давно надоевшие обязанности и сомнительные удовольствия приближающейся старости.

Если нам удается освободить молодых людей от их прошлого, то мы видим, что они переносят образы своих родителей на более подходящие замещающие фигуры: чувство, которое было связано с матерью, теперь направляется на жену, и авторитет отца уступает место авторитету уважаемых наставников, начальников или же институтов. Это, правда, не фундаментальное решение проблемы, но практический путь, по которому бессознательно и потому без особых достойных упоминания препятствий и противодействий идет и нормальный человек.