Очерки по истории английской поэзии. Поэты эпохи Возрождения.

Клубку зверей подобен человек;
Мудрец, смиряя, вводит их в Ковчег.
Глупец же, в коем эти твари в сваре, –
Арена иль чудовищный виварий:
Те звери, что, ярясь, грызутся тут
Все человеческое в нем пожрут –
И, друг на друга налезая скотно,
чудовищ новых наплодят бессчетно.
Блажен, кто укрощает сих зверей
И расчищает лес души своей!

Люси Харингтон, графиня Бедфорд. Уильям Ларкин, 1615 г.

Наконец, последнее из посланий – письмо первой красавице английского двора Люси Харингтон, графине Бедфорд, (одно из восьми сохранившихся) – блестящий образец изящного и ученого мадригала. Заметим, что леди Бедфорд умела не только танцевать на придворных карнавалах, но и отвечать недурными стихами на такие послания.

Джон Донн (1572–1631)

Стихотворные послания Томасу Вудворду

Тревожась, будто баба на сносях,

Надежду я носил в себе и страх:
Когда ж ты мне напишешь, вертопрах?

Я вести о тебе у всех подряд

Выклянчивал, любой подачке рад,
Гадая по глазам, кто чем богат.

Но вот письмо пришло, и я воскрес,

Голь перекатная, я ныне Крез,
Голодный, я обрел деликатес.

Душа моя, поднявшись от стола,

Поет: хозяйской милости хвала!
Все, что твоя любовь моей дала,

Обжорствуя, я смел в один присест;

Кого кто любит, тот того и ест.

<1592>

Ему же

Ступай, мой стих хромой, к кому – сам знаешь;

В дороге, верно, ты не заплутаешь.
Я дал тебе, мой верный вестовщик,
Подобье стоп, и разум, и язык.
Будь за меня предстатель и молитель,
Я твой один Творец, ты мой Спаситель.
Скажи ему, что долгий, мудрый спор,
В чем ад и где, окончен с этих пор;
Доказано, что ад есть разлученье
С друзьями – и безвестности мученье –
Здесь, где зараза входит в каждый дом
И поджидает за любым углом.
С тобой моя любовь: иди, не мешкай,
Моей ты будешь проходною пешкой,
Коль избегу ужасного конца;
А нет – так завещаньем мертвеца.

<1592>

Эдварду Гилпину

Как все кривое жаждет распрямиться,

Так стих мой, копошась в грязи, стремится
Из низменности нашей скорбной ввысь
На гордый твой Парнас перенестись.
Оттуда ты весь Лондон зришь, как птица;
Я принужден внизу, как червь, ютиться.
В столице нынче развлечений ноль,
В театрах – запустение и голь.
Таверны, рынки будто опростались,
Как женщины, – и плоскими остались.
Насытить нечем мне глаза свои:
Все казни да медвежии бои.^**
Пора бежать в деревню, право слово,
Чтоб там беглянку-радость встретить снова.
Держись и ты укромного угла;
Но не жирей, как жадная пчела,
А как купец, торгующий с Москвою,
Что летом возит грузы, а зимою
Их продает, – преобрази свой Сад
В полезный Улей и словесный Склад.

<Лето 1593>