Очерки по истории архитектуры Т.2

И без того уже огромные статуи кажутся еще больше, так как в них воплощена динамическая тенденция к бесконечному увеличению своих размеров. Соответственно этому в самых маленьких статуях заключается обратная тенденция к бесконечному уменьшению размеров, отчего они кажутся еще много меньше. Вся композиция приобретает значительно более грандиозный размах при включении в нее зрителем реальных размеров собственного тела и размеров видимого рядом со статуями человека: полярностями оказываются уже зритель — с одной стороны, и самые большие статуи — с другой. По контрасту с ними зритель чувствует себя совершенно раздавленным и уничтоженным, и в этом состоит основной замысел египетского художника, движимого восточно-деспотическим, религиозным взглядом на мир. Однако фасад Абу-Симбела может быть воспринят еще иначе: зритель может мысленно слиться с гигантскими статуями, и тогда он сам себе покажется обожествленным сверхчеловеком, совершенно отделенным от сферы деятельности ничтожных людей-муравьев. В Абу-Симбеле огромные статуи изображают фараонов, и это дает ключ к пониманию типичной для Египта двойственности масштаба. За ней стоит двойственный образ человека в восточной деспотии: угнетенного и обожествленного. Совершенно аналогичное разрешение проблемы масштаба, но в иных только формах, мы находим и в других восточно-деспотических государствах. Так, например, в комплексах башнеобразных необрахманских храмов Индии зритель тоже находит сопоставленными рядом друг с другом формы различных масштабов и типичный динамический ряд от самых маленьких членений наружного вида до грандиозных форм целого. В индийском храме также несоизмеримо контрастируют крошечные членения, к которым человек себя примеривает, и огромные массивы, которые зрительно безмерно увеличиваются от сопоставления с маленькими формами.

Путем сравнения с двойственностью масштаба в архитектуре восточных деспотий можно оценить значение введенного греками единства масштаба, вытекающего из человеческой мерки, на которой строится греческая архитектура, из представления о среднем нормальном человеке на основе его физического строения, которое характерно для всей греческой демократической культуры. В классическом периптере все его формы относятся к одной масштабной шкале размеров, в нем мы никогда не встретим больших колонн и рядом крошечных колонок, больших дверей и совсем маленьких и т. д. Не только в пределах однородных частей здания не встречается сопоставления резко контрастирующих по своим размерам форм, но и различные части соотносятся друг к другу по принципу единого масштаба, положенного в основу всего здания. Это стало возможным только благодаря ориентации всех архитектурных частей на физического человека, который и придает связующее масштабное единство различным формам периптера. Так, ступени постамента по отношению к дверям целлы таковы, что человек, которого мы себе представляем на основании самих ступеней шагающим по ним, такой по своим размерам, что именно на его размеры рассчитана величина ведущей в целлу двери; сама эта дверь такова, что ей соответствуют колонны наружного обхода, и т. д. В противоположность к восточно-деспотическому двойственному образу приниженного и обожествленного человека, греческий классический периптер единством своего масштаба утверждает индивидуальность человека на основе его физического строения. Колонна играет ведущую роль в создании единого масштаба периптера, ключ к этому масштабу дают изображения человеческой фигуры во фронтонных группах, величина этих фигур соответствует величине человека, на которого ориентирован периптер.

Монументализация человека в периптере