Очерки по истории географических открытий. Т. 2. Великие географические открытия (конец XV — середина XVII в.)

Для упрочения царской власти в бассейне Нижней Тунгуски, укрепления положения русских промышленников и прекращения грабежа ясачных людей всю реку до верховья в 1628—1630 гг. с двумя зимовками прошла военная экспедиция С. Навацкого.

Подкаменная Тунгуска была открыта енисейским землепроходцем Поздеем Фирсовым. Летом 1623 г. он собрал ясак в ее устье, а затем поднялся по реке, преодолев два крупных порога, до р. Чуни, впадающей в нее справа (у 96° в.д.). После стычки с эвенками Фирсов впервые объясачил их и вернулся в Енисейск, проследив около 500 км течения реки. От эвенков он, вероятно, получил сведения о том, что верховья Подкаменной Тунгуски не подходят близко к другим рекам на востоке, т. е. к притокам Лены. Не исключено, что его последователи проверили факт отсутствия волоков, вот почему на Енисее против устья этого притока не возникло значительных пунктов.

Походы мангазейцев и енисейцев на Лену

Первый известный нам поход русских северным путем с Енисея на Лену относится к 1630 г., когда Мартын Васильев с 30 служилыми людьми от «Новой Мангазеи» поднялся по Нижней Тунгуске до того места, где она сближается с Чоной (у 61° с. ш.), спустился вниз по Чоне до Вилюя, а по нему — до Лены. Путь русских проходил через районы, заселенные эвенками, и только в низовьях Вилюя они встретили первых оседлых якутов и кочевников-долган (народность, говорящая на одном из диалектов якутского языка). Затем Васильев поднялся по Лене до ее среднего течения. Он обнаружил, что Лена в этой части населена гуще, чем известные уже русским районы по Енисею, и что сил у него недостаточно, чтобы покорить якутов. Все же ему удалось кое-как обложить их ясаком: он повез с собой в Москву для государевой казны больше 200 соболей, и на него поступали доносы, что для себя и своих товарищей он утаил более 300 соболей и прочую «мягкую рухлядь». В Москве он обещал привести ленских якутов «под высокую царскую руку», если ему дадут еще 40 человек. Среди енисейцев также начали распространяться самые соблазнительные слухи о ленских богатствах: и лыжи-де тунгусов подбиты иногда соболиными шкурками, и якуты-де отдают торговым людям за медные котлы, особо ими ценимые, столько соболей, сколько их вмещается в котле.

Уже с 1619 г. небольшие отряды казаков отправлялись из Енисейска в низовья Ангары для сбора пушнины среди местных эвенков; вскоре они начали подниматься далеко вверх по Ангаре. Во время похода 1628—1630 гг. енисейский служилый человек Василий Бугор открыл самый южный путь, ведущий из бассейна Енисея на Лену. Бугор шел с десятью людьми вверх по правому притоку Ангары — Илиму — и его притоку Игирме — до того пункта, где она сближается с Кутой, перешел через невысокий водораздел на Куту, а по ней спустился до верхней Лены. В пути к Бугру пристала часть другого отряда (в 30 человек), посланного енисейским воеводой через Илим на Лену же; люди из обоих отрядов договорились о полюбовном дележе добычи. Для дальнейшего сбора ясака Бугор оставил на верхней Лене два поста: в устье Киренги и выше по течению, в устье Куты, т. е. в тех пунктах, где затем построены были остроги Киренск и Усть-Кут.

Летом 1629 г. атаман Иван Галкин с отрядом в 33 человека отправился на Илим. Он исследовал судоходные речки у Ленского волока — водораздела между Илимом и Кутой — и поставил зимовье у того пункта на Илиме, выше устья Игирмы, до которого могли доходить речные суда. Этот пункт стали называть Ленским волоком, затем он был переименован в Илимск. В конце 1629 г. на нартах Галкин проник за волок на верхнюю Лену, и его люди сменили временный пост, оставленный Бугром в устье Куты; там было организовано постоянное Усть-Кутское зимовье. Весной 1630 г. на построенных стругах он спустился по Лене до «якольских людей» (якутов) — вероятно, близ 62° с. ш. — и силой заставил их платить ясак.

По сообщению Галкина, якуты «скотны и конны и людны и доспешны и воисты». Из расспросов их он узнал о том, что долина Алдана, правого крупного притока Лоны, густо заселена. И он пошел вверх по Алдану за устье р. Амги примерно на 400 км, потратив на подъем один месяц[159]. Алданцы отказались идти «под государеву руку». Галкину вновь пришлось применить силу и захватить жен и дртей местных князьков. Присоединив к России новые «землицы» на Алдане, он вернулся на верхнюю Лену и составил первую характеристику реки между устьями Куты и Вилюя на протяжении более 2 000 км. Он перечислил шесть правых крупных притоков — Киренга, Чая, Чичуй (Чуя), Витим («а поперек… с версту»), Олёкма («шириною версты с полторы и больше»), Алдан («поперек версты с две») — и три левых (Ичера, Пеледуй, Вилюй). Он хорошо понимал экономическое значение Якутии для Русского государства.