Очерки по истории географических открытий Т. 3. Географические открытия и исследования нового времени (середина XVII-XVIII в.)

В начале мая 1743 г. он, как мы уже отмечали, составил карту похода, обнаруженную русским географом и этнографом Я.В. Ханыковым в середине XIX в. На ней, конечно схематично, нанесены следующие реки- Тургай (более 450 км) с характерным коленом у 49° с.ш. — то же и на наших картах; Сарысу с почти меридиональным течением (около 600 км); широтная Чу (почти 600 км) и Талас (250 км), образующая довольно правильно показанную flviy выпуклостью к северу. По мнению Я.В. Ханыкова, эта карта — первое достоверное известие о регионе к востоку от Аральского моря или по крайней мере (добавим мы) единственный до середины XIX в. источник сведений о бассейнах Сарысу и Чу

Гильденштедт на Северном Кавказе и в Закавказье

Крепость Кизляр, расположенную на р. Тереке, И. Гильденштедт сделал своей базой (см. гл. 3) и весь 1770 г. посвятил изучению Северного Кавказа, в частности р. Терека и его притока Сунжи. В следующем году он описал верхний Терек и его притоки Ардон и Малку, осмотрел выходы минеральных источников района Пятигорска и пересек в разных направлениях Ставропольскую возвышенность, затем он поднялся к истокам Терека, перевалил Главный Кавказский хребет по Дарьяльскому ущелью и долиной Арагви добрался до Тифлиса (Тбилиси). В 1772 г. И. Гильденштедт изучил долину средней Куры и большую часть течения р. Риони, включая ее верховья. Летом следующего года, посетив побережье Черного моря в районе Батуми, он вернулся в Кизляр.

По материалам, собранным во время путешествия, он составил карту Кавказа и дал в общих чертах верную орографическую схему этой горной системы, имеющей, по И. Гильденштедту, широтное простирание (что справедливо для центральной части). Он выделил Главный хребет, состоящий в основном «из снежных гор»[85] с ледниками, назвав его «Льдистым гранитным кряжем», к северу — «высочайшую полосу» сланцевых гор (Боковой хребет наших карт, действительно включающий наибольшие кавказские вершины) и параллельно ему «Северный передовой хребет», рассеченный pp. Малкой, Баксаном и Тереком — несомненно, имелся в виду центральный участок Скалистого хребта.

Он выяснил также, что северные предгорья Кавказа переходят «частью при реках Кубани и Терека, частью за ними к северу в большую, сухую… соляную, безлесную степь, называемую около [Западного] Маныча Кубанской, а около Кумы Куманской степью и простирающуюся между нижним Доном и нижней Волгой», — в наше время физико-географы включают их соответственно в Причерноморскую и Прикаспийскую низменности

Глава 12. РУССКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ ВО ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ XVII И В XVIII ВЕКЕ

Русские дипломаты в Китае — Байков и Милованов

Летом 1652 г. в Москву прибыло монгольское посольство, возбудившее интерес русских властей подарками китайского производства и сообщением о возможности торговли с этой страной. На следующий год в Китай отправилось русское посольство, второе после И. Петлина, во главе которого стоял сын боярский Федор Исакович Байков, человек неграмотный, но больших способностей. Составленный с его слов «Статейный список» (1658) — важнейший географический документ, в котором указаны расстояния в днях караванного пути, характер дороги, броды, мосты и т. п.

Ф. Байков оставил Тобольск осенью 1654 г. Поднимаясь по Иртышу до его верховьев, он перечислил все большие и даже многие малые притоки реки и характер ее берегов. Затем он прошел близ южного побережья озера Зайсан, а далее отметил Камень (хребет Саур): «А на том камени лежат снега великие… никогда на сходят». О пустынных пространствах Северной Джунгарии он сказал кратко, но образно: «Камень, степь голая, только лес небольшой, называют его соскоул [саксаул], растет невысоко, а дерево тяжело, а на огне горит, что дуб, топко». Восточнее его путь пролегал вдоль верховьев Иртыша, об истоках которого он получил туманные сведения: «вверх [в горы к северу] пошел в россыпь мелкими речками…».

Далее Ф. Байков охарактеризовал южные пустынные склоны Монгольского Алтая, лежащие по линии маршрута: «…горы добре высоки [до 4362 м]… а скота, ни воды, ни корму нет». Миновав хребет Гурван-Сайхан, посольство проследовало через центральную часть пустыни Гоби к торговому городу Гуйсуй (Хух-Хото, близ 112° в.д.), а оттуда уже в 1655 г. через Калган (Чжанцзякоу) прибыло в Пекин. Итак, Ф. Байков пересек в широтном направлении всю Южную Монголию и Северный Китай.

Дипломатические переговоры в Пекине длились более полугода и ни к чему не привели из-за отказа Ф. Байкова выполнить унизительные, по его мнению, дворцовые церемонии. Вернулся он в Тобольск в 1656 г.