Очерки по истории Казанского ханства

Личности ханов недостаточно ясно обрисовываются в дошедших источниках, и это обстоятельство вполне соответствует той бледной роли, которую играли казанские ханы в государственном управлении, где они по большей части являлись игрушками в руках различных партий. При незначительности этой роли в историческом процессе экономической борьбы не следует особенно сожалеть о невозможности дать характеристику ханов. Тем не менее, нельзя забывать, что это были живые личности, изучение которых может представить интерес для психологов и беллетристов. Личности некоторых ханов уже привлекали к себе внимание различных писателей. Сагиб-Гирею посвящена специальная биография-панегирик "Тарихи Сахыб-Герай-хан", составленная его другом Кайсуни-задэ Недаи-эффенди (Реммал-Ходжа), но в ней слишком мало затронут казанский период жизни этого хана. Герберштейн в своей книге "Записки о Московии" уделил некоторое внимание Шах-Али, с которым ему приходилось встречаться. Личность этого хана привлекала внимание и позднейших историков. Г. С. Губайдуллин написал монографию о Шах-Али (историко-психологический этюд), а османский драматург Хайдар-Али — пьесу «Шах-Гали», но, к сожалению, оба эти произведения не увидели света: книжка Г. С. Губайдуллина была подвергнута конфискации русским правительством, а пьеса Хайдар-Али до сих пор не напечатана.

Фигуры Казанских ханов проходят перед нами бледными тенями, и большинство из них для историков совсем пропадает. Прежде всего, остается неясною личность первого Казанского хана Улу Мухаммеда. Это был дальновидный политик, талантливый организатор и опытный полководец. Он сумел правильно понять положение целой страны, оценить шансы на се независимое существование, энергично принялся за дело, и успешно провел свои замыслы в жизнь. Интерес, который представляет личность[177] Улу Мухаммеда, вызывается тем, что он оказался выразителем производительных сил страны и дал новый толчок самостоятельному развитию местного края как в Крыму, так и в Среднем Поволжьи Разрушая централизацию Сарайского ханства и опираясь на местное население, он достиг замечательных результатов — никто из ханов татарских после Улу Мухаммеда уже не достигал такого прочного могущества над Россией.

Еще менее известна личность хана Махмуда. В молодости он был храбрым воителем, героем Белевской и Суздальской битв, в дни своего царствования — «царем-миротворцем», не имевшим ни одного столкновения с русскими. В его правление окрепло торговое могущество Казанского ханства. Совершенно в тени остается личность хана Халиля, рано угасшего от какой-то безвременной смерти. Более заметным является хан Ибрагим — последний могущественный государь из династии Улу Мухаммеда, В его царствование талантливыми полководцами были выработаны приемы защиты и нападения, ставшие основой военного искусства казанцев. Хан Али был непримиримым противником русских, и ему первому пришлось испытать унижение иностранного плена. В противоположность ему, Мухаммед-Эмин, воспитанный среди русских, названный сын Ивана III, был искренне привязан к России. Он отличался умом, хитростью и осторожностью. Его упрекали в деспотизме, расточительстве и свободном отношении к женщинам; все эти привычки могли легко быть усвоены им в России, при дворе Ивана III. Абдул-Латыф получил воспитание совершенно иное: он вырос в Бахчисарае, среди османских влияний. Русских он не любил и пал жертвою ответной ненависти со стороны иноземцев.

Шах-Али — одна из самых колоритных фигур на казанском престоле. Это был неудачник, которого обижали и природа, и люди. Карикатурная внешность вызывала отталкивающее чувство к нему. Его никто не любил, многие ненавидели, все презирали. Будучи безвольным рабом иностранцев и совершенно чуждым Казани, он не мог никому внушить уважения. Общая неприязнь сделала его необщительным, озлобленным и угрюмым. Мустафа Дженнаби говорит: "Владелец этот был человек жестокий, крутой и кровожадный".[286] Он возбудил против себя даже русское правительство, и подвергнут был ссылке на Север. Ему трижды пришлось оставить казанский престол, и большую часть жизни он провел в незавидной роли[178] претендента. Тем не менее, этот несчастливый человек не был лишен хороших задатков. В решительный момент казанской истории он выказал неожиданную стойкость и отказался сдать столицу и власть иностранцам; в Касимове он построил большую мечеть и, не имея детей, воспитал двух своих родственниц Хан-Салтан и Маги-Салтан.